Оценки личности Сталина противоречивы и существует огромный спектр мнений о Сталине, и часто они описывают Сталина с противоположными характеристиками. С одной стороны, многие, кто общался со Сталиным, отзывались о нём как о широко и разносторонне образованном и чрезвычайно умном человеке. С другой стороны исследователи биографии Сталина часто описывают его отрицательные черты характера.
Одни историки считают, что Сталиным была установлена личная диктатура; другие полагают, что до середины 1930-х диктатура носила коллективный характер. Реализованную Сталиным политическую систему обычно обозначают термином «тоталитаризм».
Согласно выводам историков, сталинская диктатура представляла собой крайне централизованный режим, который опирался прежде всего на мощные партийно-государственные структуры, террор и насилие, а также на механизмы идеологической манипуляции обществом, отбора привилегированных групп и формирования прагматичных стратегий.
По мнению профессора Оксфордского университета Р. Хингли, на протяжении четверти века до своей смерти Сталин обладал большей политической властью, чем любая другая фигура в истории. Он был не просто символом режима, а лидером, который принимал принципиальные решения и был инициатором всех сколько-нибудь значимых государственных мер. Каждый член Политбюро должен был подтверждать своё согласие с принятыми Сталиным решениями, при этом ответственность за их исполнение Сталин перекладывал на подотчётных ему лиц.
Из принятых в 1930-1941 гг. постановлений, менее 4000 были публичными, более 28000 секретными, из них 5000 настолько секретными, что о них было известно только узкому кругу. Значительная часть постановлений касалась мелких вопросов, таких как местоположение памятников или цены на овощи в Москве. Решения по сложным вопросам часто принимались в условиях нехватки информации, в особенности реалистичных оценок затрат, что сопровождалось стремлением назначенных исполнителей проектов завысить эти оценки.
Кроме грузинского и русского языков Сталин относительно свободно читал по-немецки, знал латынь, хорошо древнегреческий, церковно-славянский, разбирался в фарси (персидский), понимал по-армянски. В середине 20-х годов занимался также французским.
Исследователи отмечают, что Сталин был очень читающим, эрудированным человеком и интересовался культурой, в том числе поэзией. Он много времени проводил за книгами, и после его смерти осталась его личная библиотека, состоящая из тысяч книг, на полях которых остались его пометки. Сталин, в частности, читал книги Ги де Мопассана, Оскара Уайльда, Н.В. Гоголя, Иоганна Вольфганга Гёте, Л.Д. Троцкого, Л.Б. Каменева. Среди авторов, которыми восхищался Сталин, - Эмиль Золя и Ф.М. Достоевский. Он цитировал длинные куски из Библии, трудов Бисмарка, произведений Чехова. Сам Сталин говорил некоторым посетителям, показывая на пачку книг на своем письменном столе: «Это моя дневная норма - страниц 500». В год таким образом получалось до тысячи книг.
Историк Р.А. Медведев, выступая против «нередко крайне преувеличенных оценок уровня его образованности и интеллекта», в то же время предостерегает против его преуменьшения. Он отмечает, что Сталин читал много, и разносторонне, от художественной литературы до научно-популярной. В довоенное время основное внимание Сталин уделяет историческим и военно-техническим книгам, после войны переходит к чтению трудов политического направления, типа «Истории дипломатии», биографии Талейрана.
Медведев отмечает, что Сталин, явившись виновником гибели большого количества писателей и уничтожения их книг, в то же время покровительствовал М. Шолохову, А. Толстому и др., возвращает из ссылки Е. В. Тарле, к чьей биографии Наполеона он отнёсся с большим интересом и лично курировал её издание, пресекая тенденциозные нападки на книгу. Медведев подчеркивает знание Сталиным национальной грузинской культуры, в 1940 году Сталин сам вносит правки в новый перевод «Витязя в тигровой шкуре».
Английский писатель и государственный деятель Чарльз Сноу также характеризовал образовательный уровень Сталина довольно высоко:
Одно из множества любопытных обстоятельств, имеющих отношение к Сталину: он был куда более образован в литературном смысле, чем любой из современных ему государственных деятелей. В сравнении с ним Ллойд Джордж и Черчилль - на диво плохо начитанные люди. Как, впрочем, и Рузвельт.
Есть свидетельства, что Сталин ещё в 20-х годах восемнадцать раз посещал пьесу «Дни Турбиных» малоизвестного тогда писателя М. А. Булгакова. При этом, несмотря на сложную обстановку, он ходил без личной охраны и транспорта. Личные контакты поддерживал Сталин также с другими деятелями культуры: музыкантами, актёрами кино, режиссёрами. Сталин лично вступил в полемику также с композитором Д.Д. Шостаковичем.
Сталин также любил кино и охотно интересовался режиссёрской деятельностью. Одним из режиссёров, с которым лично был знаком Сталин, был А. П. Довженко. Сталину нравились такие фильмы этого режиссёра, как «Арсенал», «Аэроград». Сталин также лично редактировал сценарий фильма «Щорс». Современные исследователи Сталина не знают, любил ли Сталин фильмы о самом себе, но за 16 лет (с 1937 по 1953 год) было снято 18 фильмов со Сталиным.
Л. Д. Троцкий назвал Сталина «выдающейся посредственностью», не прощающей никому «духовного превосходства».
Российский историк Л.М. Баткин, признавая любовь Сталина к чтению, считает, что он был читателем «эстетически дремучим», и при этом оставался «практичным политиканом». Баткин считает, что Сталин не имел представления «о существовании такого «предмета», как искусство», об «особом художественном мире» и об устройстве этого мира. На примере высказываний Сталина на литературные и культурные темы, приведённых в мемуарах Константина Симонова, Баткин делает вывод, что «всё, что говорит Сталин, всё, что он думает о литературе, кино и прочем, донельзя невежественно», и что герой воспоминаний - «довольно-таки примитивный и пошлый тип». Для сравнения со словами Сталина Баткин приводит цитаты маргиналов - героев Михаила Зощенко; по его мнению, они почти не отличаются от высказываний Сталина. В целом, согласно выводу Баткина, Сталин «некую энергию» полуобразованного и усреднённого слоя людей доводил до «чистой, волевой, выдающейся формы». Баткин принципиально отказывался от рассмотрения Сталина как дипломата, военачальника, экономиста.
При жизни Сталина советская пропаганда создала вокруг его имени ореол «великого вождя и учителя». Именем Сталина и именами его ближайших сподвижников назывались города, предприятия, техника. Его имя упоминалось в одном ряду с Марксом, Энгельсом и Лениным. Его часто упоминали в песнях, фильмах, книгах.
При жизни Сталина отношение к нему варьировалось в спектре от благожелательного и восторженного до негативного. Как к творцу интересного социального эксперимента к Сталину относились, в частности, Бернард Шоу, Лион Фейхтвангер, Герберт Уэллс, Анри Барбюс. Антисталинские позиции занимали ряд коммунистических деятелей, обвиняющих Сталина в уничтожении партии, в отходе от идеалов Ленина и Маркса. Такой подход зародился ещё в среде т. н. «ленинской гвардии» (Ф.Ф. Раскольников, Л.Д. Троцкий, Н.И. Бухарин, М.Н. Рютин), был поддержан отдельными молодёжными группами.
Согласно позиции бывшего Президента СССР М. С. Горбачева, «Сталин - это человек весь в крови». Отношение представителей общества, придерживающихся либерально-демократических ценностей, в частности отражено в их оценке репрессий, проводившихся в эпоху Сталина в отношении ряда национальностей СССР: в Законе РСФСР от 26 апреля 1991 г. № 1107-I «О реабилитации репрессированных народов», подписанном президентом РСФСР Б. Н. Ельциным, утверждается, что в отношении ряда народов СССР на государственном уровне по признакам национальной или иной принадлежности «проводилась политика клеветы и геноцида».
Согласно изложенной Троцким в книге «Преданная революция: Что такое СССР и куда он идет?» точке зрения на сталинский Советский Союз как деформированное рабочее государство. Категорическое неприятие авторитаризма Сталина, извращавшего принципы марксистской теории, характерно для диалектико-гуманистической традиции в западном марксизме, представленной, в частности, Франкфуртской школой. Одно из первых исследований СССР как тоталитарного государства принадлежит Ханне Арендт («Истоки тоталитаризма»), также относившей себя (с некоторыми оговорками) к левым.
Таким образом, ряд историков и публицистов в целом одобряют политику Сталина и считают его достойным продолжателем дела Ленина. В частности, в рамках данного направления изложена книга о Сталине Героя Советского Союза М.С. Докучаева «История помнит». Другие представители направления признают наличие у Сталина некоторых ошибок при правильной в целом политике (книга Р. И. Косолапова «Слово товарищу Сталину»), что близко к советской трактовки роли Сталина в истории страны. Так, в указателе имен к Полному собранию сочинений Ленина, о Сталине написано следующее: «В деятельности Сталина наряду с положительной имелась и отрицательная сторона. Находясь на важнейших партийных и государственных постах, Сталин допустил грубые нарушения ленинских принципов коллективного руководства и норм партийной жизни, нарушение социалистической законности, необоснованные массовые репрессии против видных государственных, политических и военных деятелей Советского Союза и других честных советских людей. Партия решительно осудила и покончила с чуждым марксизму-ленинизму культом личности Сталина и его последствиями, одобрила работу ЦК по восстановлению и развитию ленинских принципов руководства и норм партийной жизни во всех областях партийной, государственной и идеологической работы, приняла меры для предотвращения подобных ошибок и извращений в будущем». Другие историки считают Сталина гробовщиком «русофобов»-большевиков, восстановившим российскую государственность. Начальный период правления Сталина, в который было предпринято немало действий «антисистемного» характера, считается ими лишь подготовкой перед основным действием, не определяющим основное направление сталинской деятельности. Можно привести в качестве примера статьи И. С. Шишкина «Внутренний враг», и В. А. Мичурина «Двадцатое столетие в России через призму теории этногенеза Л. Н. Гумилева» и труды В. В. Кожинова. Кожинов считает репрессии во многом необходимыми, коллективизацию и индустриализацию - экономически оправданными, а самый сталинизм - результатом мирового исторического процесса, в котором Сталин только нашёл хорошую нишу. Из этого вытекает главный тезис Кожинова: история делала Сталина, а не Сталин историю.
По итогам главы II можно сделать выводы, что имя Сталина и десятилетия спустя после его похорон остается фактором идейно-политической борьбы. Для одних людей он - символ могущества страны, ее ускоренной промышленной модернизации, беспощадной борьбы со злоупотреблениями. Для других - кровавый диктатор, символ деспотизма, безумец и преступник. Только в конце 20 в. в научной литературе эта фигура стала рассматриваться более объективно. А.И. Солженицын, И.Р. Шафаревич, В. Махнач осуждают Сталина как большевика - разрушителя православной русской культуры и традиционного русского общества, виновного в массовых репрессиях и преступлениях против русского народа. Интересный факт - 13 января 2010 года Апелляционный суд Киева признал Сталина (Джугашвили) и других советских руководителей виновными в геноциде украинского народа в 1932-1933 годах по ч. 1 ст. 442 Уголовного кодекса Украины (геноцид). Утверждается, что в результате этого геноцида на Украине погибло 3 млн 941 тыс. человек. Однако это скорее политическое решение, чем правовое.
Соглашение об использовании материалов сайта
Просим использовать работы, опубликованные на сайте , исключительно в личных целях. Публикация материалов на других сайтах запрещена.
Данная работа (и все другие) доступна для скачивания совершенно бесплатно. Мысленно можете поблагодарить ее автора и коллектив сайта.
Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже
Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.
Подобные документы
Факторы формирования и развития культа личности Сталина. Возникновение культа личности вождя (начало 20-х гг. ХХ в.). Политические процессы 30-х г. Особенности тоталитарного государства в СССР и оформления режима личной власти Сталина в начале ХХ века.
реферат , добавлен 09.10.2014
Конец эпохи сталинизма и приход СССР к дипломатии мирного сосуществования - внешнеполитический аспект жизни государства в период 1954-1964 гг. Борьба за власть: смещение Хрущевым своих соперников в 1953-1955 гг. Значение хрущевского десятилетия.
реферат , добавлен 09.12.2009
Понятие тоталитарного режима и его признаки. Особенности его становления в Советском Союзе. Общественно-политическая жизнь в СССР в 1920-1930-е годы. Формирование авторитарного режима. Борьба за власть в партии. Репрессии 1930-х гг. История ГУЛага.
реферат , добавлен 25.03.2015
Становление тоталитарной экономики Советского Союза. Военная мощь тоталитарного государства. Формирование тоталитарной системы в экономике. Наращивание военной мощи в СССР. Выпуск товаров народного потребления. Подготовка к отражению возможной агрессии.
реферат , добавлен 19.07.2013
Изучение истории взаимоотношений государства и религиозных объединений в СССР в 1940-1980 гг. Анализ особенностей конфессиональной ситуации. Деятельность органов, реализовывавших вероисповедную политику государства в отношении религиозных организаций.
контрольная работа , добавлен 08.02.2014
Экономический и политический кризисы 1920 -1921 гг. Переход новой экономической политике. Образование СССР. Результаты НЭПа, причины его свертывания. Социально-экономическое развитие СССР в 30-е годы. Становление тоталитарного режима в 30-е годы.
реферат , добавлен 07.06.2008
Определение и признаки тоталитарного режима. Признаки тоталитарного общества. Сущность теорий Ханны Арендт и Константина Левренко. Теория тоталитарного общества Франкфуртской школы. Тоталитарные тенденции в США. Коммунистический тоталитаризм, фашизм.
контрольная работа , добавлен 06.11.2010
С. 13: Многочисленные документы полностью опровергают различные предположения о стихийности террора, об утрате центром контроля над ходом массовых репрессий, об особой роли региональных руководителей и каких-то мифических групп бюрократии в инициировании террора и т.п. Начало этим теориям было положено так называемыми «ревизионистами» на Западе ещё в 1980-е гг., когда советские архивы были абсолютно закрыты, а сильно идеологизированные постулаты «официальной» западной историографии вызывали отторжение у молодых, склонных к эпатажу «бунтарей» из университетской среды. Под влиянием вновь открывшихся фактов эти западные историки в некоторой мере скорректировали свои позиции [Одной из важнейших работы этого направления, в которой делается компромиссная попытка соединить априорные построения о стихийности террора и явно противоречащие им архивные свидетельства, является статья: Getty J. «Excesses are not permitted»: Мass Terror and Stаlinist Governance in the Late 1930s // The Russian Review. Vol. 61 (January 2002). Р. 113-138]. Однако старые заблуждения и выдумки в карикатурно-преувеличенном виде воспроизводятся и в современной России, правда, без упоминания своих предшественников - «ревизионистов» [Жуков Ю.Н. Иной Сталин. Политические реформы в СССР в 1933-1937 гг. М., 2003]. Фантастические картины террора как результата противостояния Сталина-реформатора, стремившегося дать стране демократию, и своекорыстных партийных бюрократов-ортодоксов, всячески притеснявших вождя, основаны на многочисленных ошибках, сверхвольном обращении с источниками, а также игнорировании реальных фактов, не вписывающихся в придуманную схему.
Дополнительное чтение:
Об одной лекции в ИРИ РАН (в комментах ещё интересных ссылок)
Оригинал взят у afanarizm в Об одной лекции в ИРИ РАН
В прошедший четверг в ИРИ выступал знаменитый историк Олег Хлевнюк с докладом о современной историографии сталинизма. Пришёл послушать - оказалось исключительно интересно. Тезисно изложу, о чём там было:
Термин «сталинизм» принят и утвердился в исторической науке;
Историки научились работать с архивами, прошло преклонение перед архивами, стало ясно, что в них есть, а чего нет, сейчас ситуация в этом плане куда определённее. однако изучение некоторых сюжетов затрудняется недоступностью архивов (например, уголовной преступности - закрытостью хранилищ НКВД-МВД);
Концепция тоталитаризма не может объяснить природу советского общества. советская история не монолитна, в ней существуют этапы со своими характеристиками. установлена приниципиальная разница между сталинским и гитлеровским режимами;
Сталинизм - гибкая система, способная приспосабливаться к сложившимся условиям. этим во многом объясняется лёгкость демонтажа сталинизма после смерти сталина;
Однозначно установлено, что центром политической системы был сталин, от него исходили все принципиальные и большинство прочих решений. установлена и его руководящая роль в организации репрессий, а также в определении экономического курса - который отталкивался не от экономических, а от политико-идеологических соображений. первая пятилетка - чисто политическая, никаких причин проводить её, тем более с такими высокими заданиями и такими варвскими методми не было, как результата - полный провал. вторая - самая удачная из пятилеток 30-х, т.к. в её основе были экономические соображения;
В связи с предыдущим пунктом - полностью разбиты концепции западных авторов-ревизионистов 1970-80-х: о «случайности» или «стихийности» террора, руководящей роли местных лидеров, вышедшем из-под контроля НКВД и проч. однако это теории подхвачены современными сталинистами, которые, правда, не указывают на источники своего вдохновения. современные попытки оправдать сталина несостоятельны, во многом потому, что авторы-сталинисты - не историки, не работают с архивами и действуют по идеологическим мотивам. Хлевнюк высказал недовольство тем, что прилавки забиты просталинской литературой самого низкого пошиба, высказал предполжение, что издательства, её выпускающие, созданы специально и получают специальное финансирование - однако это поветрие пройдёт, забудется, хотя историкам надо быть активнее;
Сейчас в изучении советского периода ведущая роль принадлежит истории повседневности. это положительное явление, однако не следует его абсолютизировать, дабы не прийти к неверным выводам (например, ошибкой было бы на основе дневников горожан делать выводы о жизни всей страны - ибо общество сталинских лет было сильно сегрегировано и внутри каждой страты существовали свои воззрения и представления);
Изучение сталинского периода весьма интенсивно и плодотворно, однако неравномерно по хронологии и темам - лучше изучены 30-е, а также традиционно пользовавшиеся вниманием темы: политика, сельхоз. по послевоенному периоду работ меньше, в основном концентрируются на политике, экономика и сельхоз изучены слабее;
Отдельно необходимо изучение механизмов функционирования режима, принятия решений, особенно на низовом уровне (хотя не следует забывать об особенностях принятия решений - в личных беседах, по телефону и пр., т.е. нигде не зафиксированных - особенность периода), а также экономики военного и послевоенного периодов (также на низовом уровне - отдельные предприятия, регионы и пр.), советской национальной политики (в первую очередь проблемы совмещения традиций и советских новаций)
Негативные моменты в современном изучении сталинизма: малая доля критики, преобладание комплиментарности в отзывах, вал бессодержательных исследований, особенно в провинции, отсутствие чисто реценизонного издания, которое рассматривало бы публикации по теме. кроме того, заглохли некоторые направления, появившиеся на рубеже 1980-90-х.
Историки замкнулись в своём сообществе, хотя должны бороться за авторитет в обществе. очень полезны многочисленные дискуссии в Интернете - уровень откровенно примитивны, но всё же стимулируют дополнительное изучение тем и сюжетов, в этом смысле перехватили инициативу у историков.
Было ещё что-то, но я забыл тетрадь и вбивал в мобильник, а там место ограничено, плюс потерялись какие-то записи - но в целом так. После доклада были вопросы:
Один вопрос по изданию «На приёме у сталина», насколько аутентична, нет ли фальсификаций, ведь оригинал даже не сшит. По мнению Хлевнюка, всё в порядке, издание поддаётся проверке, к тому же если бы были фальсификации, то и дело бы сшили, и все печати, какие надо, стояли бы. Более того, если упоминания о визитах к сталину в чьих-то мемуарах на «бьются» с книгой - то эти свидетельства можно смело отбрасывать (как, например, с воспоимнаниями минморфлота Афанасьева). Хотя, конечно, сталин принимал визитёров не только в кремлёвском кабинете, но и на квартире в Кремле, в здании секретариата ЦК, а также на дачах (прежде всего, Кунцевской) - эти посещения не отражены;
Другой вопрос - по т.н. «русскому патриотизму» сталина. не следует переоценивать этой тенденции, чисто ситуативная и не носившая характера целенаправленной политики. более того, многочисленные факты притеснений русских в национальных республиках и автономиях, преступлений на национальной почве;
Вопрос о личном отношении к сталину - отрицательное как к личности и руководителю (далеко не всегда адекватен условиям, много ошибочных решений), «злодей не может быть великим». кроме того, Хлевнюк убеждён в том, что сталинизм не был безальтернативен и неизбежен - утвердился в ходе внутрипартийной борьбы, в которой сталин использовал, в т.ч., методы шантажа (например, Рудзутака и Калинина), а также Гражданской войны конца 1920-х. для уяснения альтернатив надо изучать не идеолога бухарина, а практика рыкова, то, какие решения принимал он в тяжёлой экономической обстановке;
Наконец, неизбежный вопрос по репрессиям - о количестве пострадавших за сталинский период: около 18 млн. - лагеря и колонии (и тюрьмы), 6 млн. спецпоселенцев (включая репрессированные народы), около 30 млн. - «указники» (без отсидки). по количеству казнённых период 1937-38 беспрецедентен в истории страны, стоит в одном ряду с КНР, Камбоджей и художествами гитлеровцев за пределами Германии. как мог помочь экономике страны расстрел более 600 тысяч человек (а в основном расстреливались рабочие и крестьяне самых продуктивных возрастов) - загадка. о количестве уголовных осуждённых разгорелась своего рода дискуссия, консенсус в том, что однозначно вычленить, кто уголовный осуждённый, а кто политический - невозможно, по уголовным статьям осуждались политические и наоборот. для Хлевнюка политические - это те, кто пострадал по закону о колосках и прочим подобного рода актам, ибо их принятия диктовались политическими соображениями. Е.Ю. Зубкова дополнила, что до 1947 осуждённые не дифференцировались по уголовным или политическим делам. И.А. Христофоров указал, что при определении причины осуждения нужно смотреть на результаты реабилитации - если реабилитировались по политической статье (ст. 58 целиком), то существо ареста не имеет значения.
Тема репрессий вызвала, конечно, наибольший интерес, решено было провести специальный доклад в недалёком будущем. О нём, ежели будет интерес, проинформирую тоже. А пока всё.
Историография Сталина
Троцкий однажды небрежно отмахнулся от Сталина как от человека, «проспавшего революцию». Несомненно, Сталин, работая на Ленина, действовал в основном за кулисами, бесшумно и эффективно. В последующие годы этой вспомогательной роли оказалось для Сталина недостаточно, и он предпринял большие усилия, переписывая историю революции и преувеличивая собственную роль. В конце концов получилось, что он все годы революционной борьбы находился на самом пике событий, уступая первое место только Ленину. На самом деле в 1915 г. Ленин с трудом вспоминал настоящую фамилию Сталина. В письме соратнику-большевику он пишет: «Сделайте мне большое одолжение… выясните фамилию «Кобы». (Иосиф Дж?.. Мы забыли. Очень важно!)»
Режиссер Сергей Эйзенштейн вынужден был переделать свой фильм «Октябрь», снятый в 1927 г. и посвященный событиям Октябрьской революции, принизив роль Троцкого и превратив его в трусливого еврея и выделив роль Сталина. Книга, по которой был снят фильм, – «Десять дней, которые потрясли мир» (Ten Days That Shook the World) американского писателя Джона Рида, – получившая высокую оценку Ленина, также подверглась критике за то, что в ней не упоминается имя Сталина и преувеличивается роль Троцкого. Сталин распорядился запретить книгу и уничтожить все сохранившиеся экземпляры. Его идеологические расхождения с Лениным были очень удачно забыты.
В 1938 г. вышла в свет «История Всесоюзной коммунистической партии. Краткий курс» – хроника революции. В течение нескольких десятилетий книга оставалась обязательной к изучению и разошлась тиражом свыше 40 миллионов экземпляров. Рука Сталина прослеживается на каждой странице. Это он играет главную роль в победе революции и в последующей за ней Гражданской войне, затмевая даже самого Ленина. Троцкий же упоминается лишь изредка как мелкое недоразумение. Подобная трактовка истории была насквозь фальшивой, однако никто не осмеливался ставить под сомнение ее достоверность.
Плакат времен культа личности Сталина
Сталин очень гордился высказыванием «Сталин – это Ленин сегодня», и ему нравилось, когда его называли «вождем». Он сознавал свое место в истории и считал, что ради достижения коммунистического идеала необходимо проливать кровь. Его нисколько не волновала судьба миллионов людей, пожертвовавших своей свободой или жизнью ради утопического счастливого будущего.
При советской власти города и улицы часто называли в честь вождей, и имя Сталина, разумеется, упоминалось чаще всего. Среди многих городов как в Советском Союзе, так и за его пределами можно вспомнить Сталино на Украине, Сталинабад в Таджикистане, Сталинварош в Венгрии. (Гора Сталин в Британской Колумбии была переименована в Пек только в 1987 г.) И все же Сталину не хватило дерзости переименовать Москву в Сталинодар.
Данный текст является ознакомительным фрагментом. Из книги Трагедия 1941 года автора Мартиросян Арсен БениковичМиф № 20. Трагедия 22 июня 1941 года произошла потому, что РККА не готовилась к стратегической обороне, и по приказу Сталина были уничтожены даже оборонительные сооружения на «линии Сталина» Превентивный комментарий. Оборона в действительности может быть:а) жесткой, в том
Из книги Евразийская империя скифов автора Петухов Юрий Дмитриевич Из книги История Рима автора Ковалев Сергей ИвановичИсториография Самым крупным историком эпохи Августа был Тит Ливий, о котором мы говорили выше.Из менее крупных историков этой эпохи нужно отметить Помпея Трога. Родом он был галл из Нарбонской Галлии. Трог написал всемирную историю в 44 книгах, в центре которой стояла
автора Куманецкий КазимежИСТОРИОГРАФИЯ Система традиционных мифологических воззрений, генеалогических преданий подверглась в эпоху архаики критической переоценке и в области истории. Первым, насколько можно судить, отозвался критически о генеалогиях Гекатей из Милета - из того самого города
Из книги История культуры древней Греции и Рима автора Куманецкий КазимежИСТОРИОГРАФИЯ И историки в тогдашней Греции были всецело захвачены преклонением перед риторикой, магией слова. Влияния исократовой школы соединялись здесь с традициями Геродота. Разумеется, это не относится к старейшему историку того периода, Ксенофонту Афинскому,
Из книги История культуры древней Греции и Рима автора Куманецкий КазимежИСТОРИОГРАФИЯ Особенно сильное влияние «азианизм» и вообще риторика оказали на историографию. И содержание, и форма исторических сочинений проникнуты стремлением ошеломить читателя, вызвать в нем сострадание или гнев, воспеть или очернить того или иного героя
Из книги История культуры древней Греции и Рима автора Куманецкий КазимежИСТОРИОГРАФИЯ На закате Римской республики ритм политической жизни стал иным - нервным, пульсирующим, поспешным, и это повлияло на характер тогдашних исторических трудов. Напрасно искали бы мы в то время людей, способных, как некогда Квинт Валерий Антиат, не спеша
Из книги История культуры древней Греции и Рима автора Куманецкий КазимежИСТОРИОГРАФИЯ Высшим достижением римской прозы эпохи Августа явились 142 книги обширного исторического труда Тита Ливия, вместившие в себя почти восемь веков истории Рима «от основания города» (так обычно и называют это сочинение) до 9 г. н. э. Дидактическую и морали
Из книги Третьего тысячелетия не будет. Русская история игры с человечеством автора Павловский Глеб Олегович106. Упущенные альтернативы 1930-х годов. Заговор Сталина-хозяина против Сталина-лидера нормализации - Все наше месиво судеб и страшно свершившихся фактов можно рассмотреть под углом зрения отсутствия выбора. Тему Сталина можно назвать катастрофой выбора.- Отсутствие
Из книги Дипломатия Святослава автора Сахаров Андрей Николаевич2. Историография
Из книги Русский Холокост. Истоки и этапы демографической катастрофы в России автора Матосов Михаил Васильевич7.1. ИСТОРИОГРАФИЯ. «ДВА СТАЛИНА» Количество книг и кратких публикаций о Сталине столь значительно, что перечислить их и дать общий обзор представляется невозможным.Эти исследования четко разделяются на две части, рисующие два подхода к истории и оценке сталинизма.Одни
Из книги Почетный академик Сталин и академик Марр автора Илизаров Борис СеменовичГлава 4. Схождение линий жизни Сталина и Марра (Линия Сталина) Я так и не смог выяснить, встречались ли при жизни Сталин и Марр непосредственно, беседуя лицом к лицу. Была ли дана Марру личная аудиенция, работали ли они вместе в одной из бесчисленных комиссий Наркомнаца и
Из книги Древний Китай. Том 2: Период Чуньцю (VIII-V вв. до н.э.) автора Васильев Леонид СергеевичИсториография Исследований, посвященных периоду Чуньцю, очень много. Практически все специалисты, занимавшиеся чжоуским Китаем, уделяли и продолжают уделять этому периоду огромное внимание. В некотором смысле Чуньцю - центральная часть, стержень чжоуской истории, так
Из книги Дворянство, власть и общество в провинциальной России XVIII века автора Коллектив авторовИсториография Слухи, их механизм и общественную роль достаточно давно изучает как историческая наука, так и социология, социальная психология и отчасти фольклористика. Краткий обзор литературы по указанной тематике приведен Игорем Васильевичем Побережниковым{1165}. К
Из книги Япония в III-VII вв. Этнос, общество, культура и окружающий мир автора Воробьёв Михаил Васильевич Из книги Феодальное общество автора Блок Марк1. Историография В феодальном обществе многое стимулировало интерес к прошлому. В религии священными книгами являлись книги исторические; ее праздники были воспоминанием об определенных событиях, в самых популярных формах ее питали легенды о древних святых; наконец,
2008.02.002. ИСТОРИОГРАФИЯ СТАЛИНИЗМА / Под ред. Симония НА. - М.: РОССПЭН, 2007. - 480 с.
Ключевые слова: историография, сталинизм, история СССР, Сталин И.В., тоталитаризм, авторитарная власть, политическая система общества.
Сборник открывает статья М.И. Смирновой и И.А. Дмитриевой «Социокультурные истоки сталинизма: историографический дискурс». В существующей обширной историографии сталинизма авторами обозначены следующие темы: 1) методологические подходы к проблеме сталинизма; 2) становление сталинизма; 3) личность Сталина. Из множества работ, посвященных теоретическим аспектам природы сталинского правления, подробно анализируется концепция А. С. Ахиезера, исследующая истоки и сущность сталинизма через социокультурные механизмы. Авторы статьи считают, что эта концепция имеет существенные изъяны: при смене формы сохраняет сущностные черты методологии сталинизма; невнятно объясняет причины появления новых ценностей; «стыдливо» протаскивает материализм в рамки идеализма, которому не хватает ресурсов для объяснения общественных явлений; подводит к априорному выводу о первичности идеальных факторов развития исторического процесса (с. 15).
Рассматривая тему «Становление сталинизма» авторы выделяют несколько концепций. О.Р. Лацис объясняет происхождение сталинизма исходя из объективного расклада истории и политики конца 1920-х годов. В концепции Г. А. Трукана на первое место выдвинута борьба внутри партии большевиков, в результате которой вместо представителей старой «ленинской гвардии» пришли малообразованные, отчаянные, жестокие политики, составившие опору авторитаризма. В параграфе «Личность Сталина» отмечена поляризация оценок, царящая как в исторической науке, так и в публицистике: от безудержного восхваления «вождя народов» при жизни до клейма «убийцы и преступника».
В публикации «История изучения и осмысления процесса зарождения и становления единовластия в Советской России» (С. В. Девятов) описаны и проанализированы наиболее характерные работы по истории власти в СССР в период 1920-1990-х годов XX в. Первый параграф «Литература 1920-х годов как инструмент внутрипартийной борьбы в период формирования системы единовластия» посвящен работам В. Ленина, Н. Бухарина, Л. Троцкого, А. Рыкова. Автор объясняет это тем, что «... главными исследователями вопросов внутрипартийной борьбы выступали сами большевистские лидеры, принимавшие в ней самое активное и непосредственное участие» (с. 32). Второй параграф «Советский период истории изучения процесса становления единовластия в России» охватывает 1930-е - сер. 1980-х годов. Отличительной чертой этого времени автор считает то, что конкретное идеологическое или практическое задание вождя или партии определяло как оценки в научной литературе, так и направления исследований. В заключительном параграфе «Методологические изменения в российской исторической литературе с конца 1980-х годов» отмечено жанровое и исследовательское разнообразие работ. Автор подчеркивает вклад, внесенный зарубежными исследователями С. Коэном, Э. Карром, Р. Таккером, М. Венером в создании новых подходов в историографии. Российские ученые стали активно изучать и развивать жанр политической биографии. Больше внимания уделяется проблемам формирования системы единовластия, внутрипартийной борьбы.
«Сталинизм и индустриальный "рывок": основные тенденции советской и постсоветской историографии» (И.Б. Орлов). Первый этап историографии - 1930-1950-е годы - становление и закрепление сталинской версии индустриализации страны. В работах этого периода практически не использованы архивные документы и периодика, историографическая база слабая, а анализ и выводы поверхностны и догматичны. Второй этап - 1950-1980-е годы - характеризуется расширением источниковой базы и применяемых методов исследований. Были опубликованы сборники документов по индустриализации, например, «История индустриализации СССР. 1926-1941 гг.», увеличилось число исследований (рассматриваются работы В.И. Кузьмина, В.К. Багдасарова, Б.А. Абрамова и др.). Третий этап - 1985-1991 гг. - время завершения советской
традиции и окончательного разрушения сталинской интерпретации индустриализации. Зачастую работы публицистов и учёных (Ю. Карякина, Н. Шмелева, Д. Волкогонова) инициировали процесс научного переосмысления сталинского периода. Четвертый этап - 1992-2005 гг. - отмечен появлением различных концепций в освещении этого процесса. Опубликованы работы, показывающие изменения материальной и духовной культуры рабочего класса в годы первых пятилеток, сборники документов, выходят исследования, освещающие неизученные ранее аспекты индустриализации.
В статье «Социалистический эксперимент в деревне: историографические оценки феномена коллективизации в СССР» (автор - В.Л. Телицын) выделено несколько периодов историографии. 1) Конец 1920-х - начало 1950-х годов - время формирования и развития ортодоксального направления в историографии, работы носили в основном пропагандистский характер и были выдержаны в русле, намеченном в статьях и брошюрах, написанных первыми лицами партии и государства. 2) Вторая половина 1950-х - середина 1960-х годов - появились исследования, основанные на архивных и документальных материалах, показывающие «перегибы» и жестокость проводимых преобразований. Но, подчеркивает автор статьи, коллективизация по-прежнему рассматривалась как неизбежный процесс, так же как неизбежными были жертвы ее реализации. Политика Сталина трактовалась уже как «волюнтаристская» и «субъективная». 3) Вторая половина 1960-х - середина 1980-х годов - это время исторического «ренессанса» сталинизма. Историки перенесли внимание на социально-экономические аспекты коллективизации, «выводя из-под удара фигуру Сталина». Основной упор делался на изучение самого процесса коллективизации, классовую борьбу, раскулачивание. 4) Конец 1980-х годов - настоящее время - характеризуется появлением новых направлений в историографии: 1) либерально-радикальное антисталинское - оценивает коллективизацию как практическое воплощение идей диктатора; 2) умеренно-социалистическое - положительно оценивается социализм, но критикуется политика Сталина; 3) представители ортодоксального направления продолжают утверждать, что сталинизм - единственно верный путь социально-экономического и политического развития страны.
Три статьи В.Э. Багдасаряна посвящены отдельным проблемам сталинизма. «Выстрел в Смольном: заговор или «трагическая случайность»? - анализ существующих в историографии версий убийства С.М. Кирова. «Загадочный тридцать седьмой»: опыт историографического моделирования» - представлены различные модели «большого террора»: модель «самоистребление революционеров» разработана Р. Орловой, А. Ахиезером, А. Солженицыным; «сталинская узурпация власти» - Р. Медведев, Дж. Хоскинг; «патологическая личность» - М. Шатров, Р. Такер, Б. Илизаров. Наряду с ними рассматриваются и другие модели: «кадровой ротации», «охоты на ведьм» и т.п. Статья «Заговор в РККА: историографический дискурс о "деле М.Н. Тухачевского"» показывает, что в исторической литературе существует несколько версий, объясняющих репрессии в Красной Армии в конце 1930-х годов.
М.И. Мельтюхов в статье «Предыстория Великой Отечественной войны в современной российской историографии» уделяет внимание новым направлениям в исследованиях кануна Второй мировой войны. В изучении предвоенного политического кризиса значительное место занимают англо-франко-советские переговоры и советско-германский пакт о ненападении. Если в освещении хода переговоров нет существенных разногласий, то вопрос об ответственности за их прекращение по-прежнему дискутируется. В традиционной версии вина возлагается на Англию за секретные переговоры с Германией. В другой концепции подчеркнуто взаимное недоверие переговаривающихся сторон. Советско-германский пакт также вызывает неоднозначные оценки: некоторые ученые оценивают его как успех советской дипломатии, другие как вынужденный шаг. Продолжаются споры ученых - существовали ли альтернативы пакту. В историографии внешней политики СССР М. Мельтюхов отмечает малоизученные темы: отношения СССР с Великобританией, Францией и Японией изучены фрагментарно, а советско-итальянские и советско-американские отношения по-прежнему остаются в тени.
А.Э. Ларионов в статье «Суд над генералиссимусом: современные дискуссии о роли Сталина в Великой Отечественной войне» реконструирует встречающуюся в литературе оправдательную аргументацию по выдвигающимся против Сталина обвинениям как военачальника и государственного деятеля. Автор считает, что на
смену безоговорочному господству антисталинских концепций приходит обратная тенденция, уравновешивающая первую. Наиболее подходящей он считает обобщающую оценку действий Сталина, представленную в одном из вузовских учебников. В ней подчеркнуты его волевые и военные способности, одобрен переход к политике государственного патриотизма и сотрудничества с церковью, оговорена сложность и неоднозначность личности.
Несколько статей посвящены проблемам историографии этнической политики в период сталинизма. А. А. Андросов в статье «Трагедия народов: коллаборационизм и этнические депортации в исторической литературе» рассматривает, как возникло и складывалось изучение военного сотрудничества, гражданского коллаборационизма, депортации народов. В 1940-1950-е годы тема депортации вообще не затрагивалась в исторической науке. В годы реабилитационных процессов стали возможны отдельные публикации о депортации некоторых народов Кавказа и других этносоциальных групп. Советские работы 1960-1970-х годов были малочисленны и носили ярко выраженный идеологический характер. Многогранное раскрытие сюжетов коллаборационизма, депортации и репатриации началось с 1980-х годов и продолжается до настоящего времени. Наибольшее количество работ посвящено депортации народов Северного Кавказа и Крыма, меньше работ о переселении прибалтийских народов, белорусов, украинцев.
В статье А.А. Данилова «И.В. Сталин в 1946-1953 гг.: новые источники и попытки осмысления» рассмотрена послевоенная эволюция политического режима, влияние межличностных отношений политических деятелей на принятие решений внешней и внутренней политики.
Д.А. Аманжолова в материале «Сталинизм в национальной политике: некоторые вопросы историографии» анализирует работы о процессе образования СССР и нациеобразования и труды, рассматривающие конкретные примеры формирования и функционирования советского унитаризма.
В материале Б.И. Поварницына «Историография сталинской этнополитики: от политической конъюнктуры - к научному знанию» анализируются отечественные и англо-американские «советские исследования». Поварницын подчеркивает, что первоначально советские исследования находились под сильным влиянием поли-
тических факторов, поэтому представляли роль Сталина в этнопо-литике как главенствующую, затем в 1960-1980-е годы апологетика Сталина сменилась апологетикой КПСС. Вместе с тем заметно расширилась тематика и специализация исследований. Основное место в них занимали такие темы, как теория наций при социализме, государственно-правовое положение республик и автономий, история формирования советского федерализма и т.п. Впоследствии в отечественной историографии возник интерес к истории автономий и неэтнических административных единиц, к истории отдельных этносов: российских немцев, евреев и т.п.
В англо-американской историографии 1920-1930-х годов оценки советской национальной политики варьировались от апологетических (А. Стронг, Л. Барнес) до сдержанных (К. Ламонт, С. Б.Вебб). 1940-1990-е годы - время одновременного господства политизированной советологии и развития страноведческих и ре-гионоведческих исследований. Значительное место в работах иностранных ученых уделялось истории отдельных народов СССР. На современном этапе в российской и зарубежной науке появились работы, рассматривающие этнополитику во взаимосвязи с внешней и внутренней политикой государства (С. Чешко, Р. Сюни).
Принципиально новая научная среда - ресурсы Интернета -предмет статьи С.И. Корниенко «Источники изучения проблем истории Сталина и сталинизма в Интернете». Рассматриваются сайты крупных отечественных и зарубежных научных и информационных центров, различные базы фото и видео материалов, сайты, посвященные сталинизму.
Завершается сборник статьей Н.А. Симония «Существовала ли реальная альтернатива сталинской диктатуре?», посвященной дискуссиям времен перестройки об альтернативных аспектах истории страны.
Loading...