От автора . Данный материал представляет собой сценарную разработку, являющуюся основой для сценария документального фильма. К сожалению, сдана она была всего за 3 дня до падения польского самолета, поэтому на неопределенное время была положена «под сукно». Потом и вовсе власти (в том числе и наши церковные иерархи) стали демонстрировать стремление к замирению двух наших стран, из-за чего стало понятно, что «кина не будет», - во всяком случае, в обозримом будущем.
Однако события последних дней вновь напомнили до боли знакомую историю о том, как Европа сначала руками Папы Римского, потом руками Польши и поляков на протяжении веков пыталась уничтожить колыбель русской веры и государственности. Вот и теперь прячась за дым майдана, поляки развернули беспрецедентную активность на территории от моря Черного до моря Балтийского.
В связи с этим нелишне будет напомнить, чем окончилась их последняя операция на этом направлении, что в итоге получила Украина от дружбы с поляками и европейцами и какие катастрофические потери понесла Россия в результате политики большевиков и лично товарищей Ленина, Троцкого и «великого полководца» Тухачевского, который, кстати, выдвинут нынче в соискатели всероссийского конкурса «Имя Победы».
Надеюсь, что данная публикация не сильно навредит процессам замирения с соседями. Напротив, - знание общей истории будет способствовать большему доверию и пониманию между русскими и поляками. Может, и украинцев чему-то научит... хотя, - вряд ли.
Трагические события, произошедшие в апреле 2010-го года в предместьях Смоленска, повергли в шок всю мировую общественность. Спустя ровно 70 лет Катынь снова выстрелила и опять угодила в поляков. Погиб практически весь цвет государственного истеблишмента во главе с Президентом.
Кто виноват на этот раз? Советский самолет? Русские диспетчеры? Польский летчик? Случай?
Как бы это ни показалось странным, корни этой чудовищной трагедии надо искать в нашем общем с поляками прошлом. Почти со стопроцентной уверенностью можно сказать, что нынешней Катыни могло и не быть, если бы не случилась Катынь 1939- го.
Вопрос, несмотря на решения европейских комиссий для нас, русских (да и по существу, - для поляков) остается открытым, - больно мутная история, оставившая не отвеченными многочисленные вопросы. А вот что привело к тем событиям, и можно ли было их не допустить, - сегодня об этом, за исключением узкого круга специалистов, не знают ни в Польше, ни в России.
"ЧУДО НА ВИСЛЕ"
Если выйти на улицу испросить десяток случайных прохожих, что они знают о польско-советской войне, то наверняка каждый скажет, что со времен Ивана Сусанина русские с поляками не воевали. В памяти русских польско-большевистской войны 1920 г. не существует.
Да ее, собственно, никогда не существовало. Для советских людей это был только один из эпизодов «гражданки», когда 14 европейских государств объединились в Антанту и выступили на стороне "белых" против "молодой советской республики". Среди этих 14 стран была и Польша (их так и звали - белополяки). О том, что война в 1920 г. велась война между Польшей и Советской Россией, что именно Польша, воспользовавшись ситуацией, напала на Россию и фактически оказалась победителем, - сегодня не знают целые поколения россиян. Как не знают и о том, что Рижский мир, заключенный с Польшей, был для России еще более унизительным, чем Брестский мир с немцами, о котором, почему-то, знают все. Полякам достались огромные территории европейской части России: половина Украины и Белоруссии, и вся Литва, включая ее столицу - Вильнюс (чего литовцы по сей день не забыли!). С годами на тему разгрома советских войск под Варшавой или Рижского мирного договора написано немало научных трудов, однако предназначены они были сугубо специалистам и до широкой общественности не доходили.
Весьма оригинальную трактовку событиям тех лет дают и современные польские учебники.
Как одно из ключевых событий в истории Польши и мира (!!!) современные учебники представляют «Битву, которая спасла Европу» . Речь идёт о польско-советской войне 1920 г. Большевики намеревались совершить «нападение на другие европейские страны, чтобы также в них ввести коммунизм. Первым государством, которое находилось на пути большевистской армии, была Польша». Поэтому она «попала в смертельную опасность», ибо «в случае победы большевиков, Польша была бы коммунистической страной, подчинённой России. Никто не хотел очередного ига. Чтобы предупредить большевистский набег, польская армия нанесла удар на восток. Сначала поляки добились успеха». Даже удалось взять Киев. Однако «вскоре наступила контратака и поляки были вынуждены отступить». Летом 1920 г. враждебная русская армия подошла к Варшаве. В Европе воцарилось убеждение, что столица Польши будет взята, а наше государство перестанет существовать. Вождь большевистской армии, уверенный в победе, в приказе к своей армии триумфально объявил: «"Переступив через труп Польши пойдём в Европу!". Но поляки не потеряли духа борьбы. Тысячи вызвались добровольцами в армию, чтобы защитить независимость. В августе 1920 г. на подступах к Варшаве разыгралась решающая битва». Умелое руководство польской армии заставило большевистскую армию отступить. Хотя война продолжалась ещё несколько месяцев, всё же обе стороны заключили мирный договор. Благодаря ему Львов и Вильно были присоединены к Польше. «В годовщину битвы под Варшавой, 15 августа , отмечается Праздник Войска Польского» . Победа поляков под Варшавой «была признана как одна из самых главных восемнадцати битв, которые решили судьбу мира. Она вошла в историю под названием " чудо на Висле"».
В учебниках говорится о концепции Юзефа Пилсудского о создании федеративного государства, в состав которого вошла бы Польша, Белорусия, Литва и Украина. В апреле 1920 г. Пилсудский и С. Петлюра даже подписали договор о союзе, но «это не понравилось Советской России и началась война».
Важным моментом в ходе войны, на который обращают внимание авторы учебников, было приостановление Ю. Пилсудским наступления войска польского в 1919 г., чтобы дать возможность «красным» победить армию генерала Антона Деникина. Он понимал, что «белые» «генералы не признавали независимость Польши, их победа не была в её интересе». Пилсудский «предпочитал иметь на востоке слабых большевиков, чем могучую, возрожденную царскую Россию ». В свою очередь, большевики, когда в июле 1920 г. заняли восточные польские земли, создали Временный Польский Революционный Комитет в Белостоке под руководством Юлиана Мархлевского. Польские коммунисты объявили создание Польской Советской Республики. Однако комитет не поддержали ни польские рабочие, ни крестьяне, a только «местные белорусы и евреи».
Вот так простенько, а самое главное, со вкусом трактуют польские учебники события почти вековой давности, в которых Польша, как всегда, предстает героической жертвой, из чего можно сделать однозначный вывод: настоящей истории не знают не только в России, но и в самой Польше. Так что же было на самом деле?
ПОЧЁМ ПОЛЬСКИЕ ГЕРОИ?
"Для Европы существует только одна альтернатива: либо возглавляемое московитамиазиатское варварство обрушится, как лавина, на ее голову,либо она должнавосстановить Польшу, оградив себя, таким образом, от Азиидвадцатью миллионами героев."
(К. Маркс1867 год, речь на польском митинге).
Потерявшая независимость и разделенная в XVIII веке Польша более столетия боролась за восстановление своей государственности. После поражения России и Германии в Первой Мировой войне страны Антанты поддержали требования поляков. В 1918 году Польша обрела независимость.
И буквально с первых дней своего существования новое польское государство под предводительством маршала Пилсудского, - как истиный марксист, принялся воплощать в жизнь лозунги своего кумира.оно заняло открыто враждебную, агрессивную политику по отношению к Советской России. Молодое государство-агрессор, надеясь воссоздать могущество Речи Посполитой образцаXVII века, стремилось к захвату обширных восточных территорий, вплоть до Днепра и Западной Двины. Уже 3 января 1919 года в бою за Вильно (Вильнюс) столкнулись две молодые армии: польская и Красная Армия. В феврале 1919 года возник сплошной советско-польский фронт в Белоруссии, от реки Неман до реки Припять. В марте 1919 года польские части захватили белорусские города Пинск и Слоним, но на советско-польских переговорах Польша требовала не использовать Красную Армию для разворачивания революции в Польше, установить границу на основе самоопределения населения спорных территорий. Москва согласилась удовлетворить польские требования... Но в апреле 1919 года, не дождавшись начала новых переговоров о мире, поляки продолжили движение на восток, захватив Лиду, Новогрудок, Барановичи, а 8 августа 1919 года Минск, после чего Красная Армия была отведена за реку Березину, на берегах которой фронт-"граница" стабилизировался.
15 сентября 1919 г. в Париже на заседании Верховного Совета Антанты Ллойд Джордж заявил о намерении обсудить предложение, сделанное ему польским премьер-министром и министром иностранных дел Падеревским. Это предложение состояло в том, чтобы сформировать польскую армию в количестве 500 тыс. человек для похода на Москву. Как сказал Ллойд Джордж, накануне он беседовал с Падеревским два часа и его позиция показалась ему совершенно разумной. Падеревский заявил: если союзники (Антанта) хотят, чтобы поляки наступали на Москву, Польша готова выступить. По оценке самого Ллойд Джорджа, это мероприятие обойдется в 1 млн. фунтов ст. в день. «Кто захотел бы платить за это? - с этим вопросом обратился Ллойд Джордж к остальным участникам конференции
Премьер-министр Франции Ж. Клемансо на это заметил, что худшей вещью была бы попытка завоевать Россию посредством поляков. Если бы действовали английские или французские войска, было бы известно, что они просто действуют в интересах Европы, но если будут использованы польские войска, это поднимет всю Россию против них.
Представитель США Полк заявил, что США готовы помочь полякам для решения внутренних экономических трудностей, но они не готовы искать деньги для того, чтобы оплачивать их войну против России.
Пожалуй, не деньги, а именно этот вопрос был самым главным для членов Верховного Совета Антанты. Под "они все" Ллойд Джоржимел ввиду, несомненно, и представителей руководства сил внутренней контреволюции - армии Колчака и Деникина, которые, по мнению Антанты, сами, - разумеется, при материальной и финансовой помощи союзников, могли справиться с большевистским режимом. Поэтому, посовещавшись, члены совета единодушно отвергли предложение Польши об организации широкомасштабного наступления против большевиков. Одновременно с этим стороны согласились с тем, что материальная и политическая поддержка Польши признавалась крайне необходимой в целях укрепления Польши в качестве барьера против большевистской России и противовеса Германии. Более того, Ллойд Джорж заметил, что Пилсудский считает себя способным достичь Москвы только потому, что никогда еще не вел серьезных боевых действий против Красной армии, а потому, по всей видимости, не отдает себе отчета в том, что поход этот представляет смертельную опасность для самой Польши.
На первый взгляд получалось, что расчет поляков устроить сугубо свои, польские, дела на деньги Антанты, - т.е. восстановить Польшу «от моря до моря» под предлогом похода на Москву, вроде как, не оправдался. Но это только на первый взгляд.
В итоговом документе было заявлено: "Если пограничные с большевистской Россией «государства и власти» обратятся к Антанте за советом, то страны Антанты ответят, что не могут взять на себя ответственность советовать им продолжать войну, которая будет угрожать их собственным интересам, еще менее они могут советовать проводить агрессивную политику в отношении России, но если Советская Россия атакует эти страны в их законных границах, Антанта окажет им всю возможную помощь".
Всю витиеватость сказанного в заключение развеял Ллойд Джордж: "Если польская армия будет переоснащена, то это должно быть сделано не для наступления в Россию , но скорее для будущих непредвиденных обстоятельств (имеется в виду наступление Красной армии через территорию Польши с целью «советизировать» ее и соединиться с Германией).
И месяца не прошло, как Польша получила от Антанты (в основном от Франции) около 1500 орудий, 2800 пулеметов, около 400 тысяч винтовок, около 700 самолетов, 200 броневиков, 800 грузовиков, 3 миллиона комплектов обмундирования... Армиям Деникина, Врангеля и Колчака такое могло только присниться... К этому времени польская армия выросла до 700 тысяч штыков и сабель при необычайно сильной кавалерии.
По сути, сказанное Антантой полякам означало буквально следующее: делайте с русскими, что хотите и будьте уверены, что если они вас "прижмут", мы заступимся и в обиду не дадим. Русские на тот момент были и с той, и с другой стороны.
Выбор поляки оставили за собой. И все в этом выборе зависело только от одного: какая из сторон согласится "вернуть" Польше земли, "отобранные" у нее по разделу 1772 года между Россией и Пруссией.
ПОЛЬША - ОТ МОРЯ ДО МОРЯ!
"Я не вижу никакого смысла помогать Врангелю!
Пусть Россия еще погниет лет 50 под большевиками, а мы встанем на ноги и окрепнем".
(Ю.Пилсудский, Начальник Польского государства).
С самого начала никто из стран-участниц Антанты воевать с большевиками не собирался. Спасение утопающих они поручили самим утопающим, т.е. признанным Европой и Америкой преемникам сверженного большевиками Временного Правительства в лице генералов Колчака и Деникина . Польша, за освобождение которой так радели ведущие европейские державы, и которая по Версальскому договору получила не только независимость, но и весьма приличные территории, отнятые у побежденной Германии, - воевать очень даже желала. Но пока Антанта делала ставку в борьбе с большевиками наКолчака и Деникина, полякам было предписано стать левым крылом армии последнего.
Вместе с тем, видимо, по настоянию польской стороны, 14 мая 1919 г. французский премьер-министр Клемансо, от имени "союзных и примыкающих к ним держав", обратился к Верховному Правителю адмиралу Колчаку с официальным заявлением, в котором ставил одним из прочих условий оказания помощи материальной поддержкой адмиралу Колчаку, и "тем, кто примыкает к нему" признание адмиралом независимости Польши и Финляндии.
Ответ адмирала Колчака,
отправленный
4 июня 1919 г., заключавший в себе существенные мотивы многократных заявлений
самого адмирала, генералов Деникина и Юденича, взгляды широких слоев русской
общественности самых разных политических оттенков, кроме, конечно,
"самостийных", так же как и подавляющего большинства командного
состава и офицеров белых армий, гласил:"Признавая, что естественным
и справедливым следствием войны (1914-18 гг.) является создание единого
польского государства, русское правительство (адмирала Колчака) считает себя
вправе подтвердить независимость Польши, объявленную 17 марта 1917 г. Временным
правительством России, все распоряжения и обязательства которого мы приняли на
себя.
Окончательная санкция определения границы между Россией и Польшей в
соответствии с вышеприведенными основаниями должна быть отложена до созыва
Учредительного Собрания".
Аналогичную позицию, и не раз, высказывал и командующий Вооруженными Силами Юга России генерал Деникин.
Мало кто знает, по происхождению он был наполовину поляк.Его мать, урожденная Вржесинская, - полька из городаСтрельно, в германской Польше, до конца своей жизни в 1916 году, по свидетельству генерала Деникина, плохо говорившая по-русски.
В своих "Очерках русской смуты" он писал:"Мое признание независимости Польши было полным и безоговорочным, и я лично относился с полным сочувствием к возрождению Польского государства. До падения Германии (11 ноября 1918 г.), когда Польша еще находилась в австро-германских тисках (территория Польши была в то время еще оккупирована немцами и австрийцами), я формировал в Добровольческой армии польскую бригаду "на правах союзных войск", с самостоятельной организацией и польским командным языком. Часть этой бригады под начальством подполковника Малаховского приняла кратковременное, но видное участие в боях на Ставропольском направлении. Когда в декабре 1918 г. в водах Черного моря появились союзные корабли, французские и английские, я отправил польскую бригаду со всей ее материальной частью на русском пароходе в Одессу, откуда она двинулась на родину, на присоединение к польской армии " .
Во время Крымского периода Белой борьбы, при сменившемгенерала Деникина на посту Главнокомандующего ВСЮР генерале Врангеле в числе других иностранных военных миссий, английской, французской, американской, японской и сербской, была уже и польская миссия.
В июле 1920 г., с согласия польского правительства был командирован из Крыма в Варшаву военный представитель генерала Врангеля генерал Махров, в задачу которого, среди других, входило формирование в пределах Польши из остатков отрядов Булак-Балаховича и полковника Пермыкина и из русского населения Польши - 3-ей русской армии (в Крыму были 1-я и 2-я армии), до соединения польского фронта с войсками генерала Врангеля - под общим оперативным руководством польского командования.
В сентябре 1920 г. начальник польской
военной миссии в Крыму уведомил генерала Врангеля
о том, что польское
правительство изъявило свое согласие на формирование в Польше русской армии
численностью до 80 тысяч человек, которая должна была быть выдвинута на правый
фланг польского Волынского фронта.
"Представители польского правительства в Крыму продолжали заверять меня
,
-
написал
генерал Врангель
,
в своих "Воспоминаниях", - об искреннем желании поляков войти
в соглашение с нами. Прибывший из Варшавы в Крым в сентябре член польской
военной миссии князь В. С. Любомирский заявил, что руководящие польские круги
чрезвычайно сочувственно относятся к заключению союза с генералом Врангелем и
он, князь Любомирский, был убежден, что союз этот будет заключен в самом
ближайшем будущем".
Из сказанного выше можно заключить, что у генерала Врангеля, также как у адмирала Колчака и генерала Деникина, признание полной независимости Польши было самим собой разумеющимся и не требовало с его стороны никаких особенных и специальных деклараций.Трудно и представить себе какое-нибудь другое, более определенное признание полной самостоятельности Польского государства вождями Белого движения.
Оставался нерешенным один только вопрос об
установлении границы между Россией и Польшей. Целым рядом международных
договоров, заключенных в 1919 г., была установлена основная западная граница
Польши. Что касается восточной ее границы, то с весны 1919 г. союзная комиссия
изучала этот вопрос, решение которого без России представляло непреодолимые
трудности. И Верховный союзный совет, эманация Версальской мирной конференции,
все откладывал свое решение. Осенью 1919 г. по настоянию Польши Верховный
союзный совет определил, наконец, временную восточную границу,
проведя
ее примерно по рубежам бывшей русской Польши.
Союзные державы считали, что эта линия соответствует заявлению русского
Временного правительства от 17 марта 1917 г. об этнографической основе
размежевания,
тогда как дальнейшее ее расширение на восток ставилось в
зависимость от санкции и согласия будущего российского Учредительного Собрания.
Это решение вызвало в Польше взрыв негодования.
В польской печати и в
Сейме раздались в самой резкой форме требования о присоединении к Польше, в той
или иной форме, Литвы, большей части Белоруссии, Волыни и Подолии.
Такое одностороннее предрешение Польшей вопроса огромной важности имело против
себя политику держав Согласия, и Литвы, и русских
противобольшевистскихправительств, и, конечно, вооруженное противодействие
Красной армии.
Несколько позже, когда Пилсудский с помощью Врангеля остановил Буденого, а большевики, заключив советско-польский договор, перебросили войска на Юг, ни поляки, ни французы помогать белому Крыму не стали. А Пилсудский цинично заявил, что не видит никакого смысла помогать Врангелю:" Пусть Россия еще погниет лет 50 под большевиками, а мы встанем на ноги и окрепнем".
Выбор, похоже, был сделан. Но, кроме поляков, об этом еще никто не подозревал.
ЭЙ, НАЧАЛЬНИК!!!..
"П рием, к которому прибегли тогда руководители польской политики в русском вопросе, чтобы не допустить победы Белого движения, за что теперь расплачивается польский народ, даже в глубоких сумерках современной политической морали представляет собой явление необычное" .
(Г енерал Деникин.1937 г .)
Легко понять, что боевое сотрудничество
польской армии и ВСЮР в борьбе с общим врагом грозило советской власти
свержением. В этой оценке сходились все три стороны: белые вожди, польские
руководители и сами большевики. На таком сотрудничестве настаивали и адмирал
Колчак, и генерал Деникин, и в следующем, 1920 году настаивал на нем и генерал
Врангель. Настаивали, разумеется, в интересах Белого движения, но также и
потому, что были убеждены в том, что судьбы России и Польши находятся в
явной и роковой зависимости от долголетия советской власти.
Убеждение было,
как оказалось,пророческим.
Но совершенно неотложная необходимость во взаимодействии польской армии с
белыми армиями - в обоюдных интересах - стала особенно очевидной к концу лета
1919 г., когда поляки в своем продвижении на восток достигли линии
Двинск-Бобруйск-Каменец Подольск, в то время как с востока и с юга, к
Каменец-Подольску и к Киеву, опрокидывая советские и петлюровские части,
приближались белые войска Киевской (генерала Драгомирова) и Новороссийской
(генерала Шиллинга) областей.
Наконец, в сентябре 1919 г. прибыла в Таганрог, тогдашнее местопребывание штаба
генерала Деникина, польская военная миссия генерала Карницкого, бывшего
генерала русской службы, встреченная с большой торжественностью и сердечностью.
На приеме в честь миссии генерал Деникин приветствовал послов Польского
государства следующими
словами:
"После долгих лет взаимного непонимания и междоусобной распри, после
тяжелых потрясений мировой войны и общей разрухи, два братских славянских
народа выходят на мировую арену в новых взаимоотношениях, основанных на тождестве
государственных интересов и на общности внешних противодействующих сил. Я от
души желаю, чтобы пути наши более не расходились.
Подымаю бокал за возрождение Польши и за наш будущий кровный союз!"
Начались переговоры,которые ни шатко, ни валкодлились до конца
сентября. Боевых действий поляки практически не вели. Между тем положение белых войск Киевской области, занявших Киев 30 августа,
становилось угрожающим. 12-я красная армия, сплющенная между ними и 6-й
польской армией генерала Листовского, оставив против поляков лишь слабый
заслон, всеми своими силами обратилась на фронт Киев-Чернигов против войск
генерала Драгомирова. Польские войска не двигались с места. У всех зародились сомнения и подозрения.
Однако генерал Карницкийпродолжал горячо уверятьи генерала Деникина, и союзные миссии Антанты при его Штабе в том, что у Польши
нет
и не может быть
никакого соглашения с советами.
Чтоначальник государства Пилсудский
и глава
правительства Падеревский
, напутствуя его "требовали во что бы то
ни стало добиться соглашения", считая, что "иначе положение Польши
между Германией и Россией грозит чрезвычайными последствиями".
Подобные же заявления делались в Варшаве обеспокоенным представителям
Франции и Англии
, в частности - уполномоченному английского правительства
Мак-Киндеру и генералу Бриггсу, которые вели в польской столице переговоры о
взаимодействии польских армий с войсками генерала Деникина. Хотя уже тогда Пилсудский
объяснял генералу
Бриггсуотсутствие такого взаимодействия с русскими противобольшевистскими силами тем, что ему"к
сожалению, не с кем разговаривать, так как Колчак и Деникин - реакционеры и
империалисты".
Красные армии на Южном фронте, против войск
Вооруженных сил Юга России, тем временем все больше и больше усиливались
переброской дивизий с польского фронта из 15-й и 16-й красных армий, 12-я армия
спокойно дралась с белыми войсками Киевской области, просто повернувшись к
полякам своим тылом, и все резервы красного главнокомандования,
предназначавшиеся для польского фронта, были также брошены на Южный фронт,
против белых армий генерала Деникина.
В конце сентября и в начале октября военные действия на Волынском участке
польско-советского фронта прекратились совсем, а в советской России власти, не
обращая внимания на угрозу "белополяков" (?), вдруг выбросили новый
лозунг: "Все - на Деникина!".
"В свете исторической правды , писал впоследствии Денинкин, - "борьба против российской реакции", "высокая историческая задача освобождения украинского народа", "непризнание Деникиным государственной самостоятельности Польши", и другие такие же мотивы, все это оказалось лишь неудачной маскировкой безграничного национального эгоизма. Вопрос в те дни сводился исключительно к разрешению страшной по своей простоте дилеммы: содействовать ли национальному возрождению России или же способствовать коммунистическому порабощению России и ее разделу".
СГОВОР
«Нужно считать тайной и трагедией европейской истории
тот факт, что народ, способный на любой героизм, отдельные представители
которого талантливы, добродетельны, обаятельны, - постоянно проявляет такие
огромные недостатки почти во всех аспектах своей государственной жизни. Слава в
периоды мятежей и горя; гнусность и позор в периоды триумфа. Храбрейшими из
храбрых слишком часто руководили гнуснейшие из гнусных! И все же всегда
существовали две Польши: одна из них боролась за правду, а другая пресмыкалась
в подлости»
.
(Черчилль У. Вторая мировая война. Т.1: Надвигающаяся буря. М., 1997. С.152 ).
Для того, чтобы понять, почему начальник польского государства Юзеф Пилсудский , этот "хитрый литовец", как прозвали его в польском сейме, обманув всех, сделал, казалось бы, крайне нелогичную ставку на большевиков, неплохо было бы узнать, откуда он взялся и кем был.
Уроженец русской Польши, Юзеф Пилсудский вынес свою ненависть к России еще с гимназической скамьи (в г. Вильно). Уже тогда он активным был участником революционного движения. Революция рассматривалась им тогда как единственный путь достижения независимости Польши. Очень скоро он становитсяпрофессиональным революционером-подпольщиком. В 1887 году Пилсудский и его старший брат были привлечены к процессу о покушении на царя Александра III, по которому было казнено пять народовольцев, и в их числе Александр Ульянов. Старший брат получил 15 лет каторги, а Юзеф - пять лет сибирской ссылки. По возвращении из ссылки в 1892 г. Пилсудский вступил в революционную организацию "Польская социалистическая партия" (ППС), которая вместе с уклоном к марксизму имела главной целью поднять в Польше народное восстание.
Заняв в партии видное место, Пилсудский стал редактором подпольной "Рабочей газеты". В 1900 году, живя по подложному паспорту, он был обнаружен полицией, захвачен вместе с женой в тайной типографии и посажен в "Десятый павильон" Варшавской цитадели, где содержались наиболее важные государственные преступники. Варшавские власти решили предать его военному суду по статье, угрожавшей каторжными работами. Но Петербург отменил это решение, ограничив наказание опять ссылкой в Сибирь в административном порядке. По совету друзей, Пилсудский прикинулся душевнобольным и был переведен в специальный петербургский Николаевский госпиталь. Оттуда Пилсудский без особого труда бежал вместе со своей женой за границу. Жену его освободили еще раньше на том основании, что "жена не отвечает за деятельность своего мужа". Ох, этот кровавый царский режим!..
ППС была единственной из всех революционных
российских организаций, которая пыталась войти в договорные отношения с японским
штабом в разгар войны России с Японией. В мае 1904 г. Пилсудский даже ездил в Токио с предложением сформировать польский легион для японской армии,
организовать для японцев службу шпионажа, взрывать мосты в Сибири и т. д.
За это от японцев требовалось для польского восстания оружие, снаряжение и
деньги. И, кроме того, обязательство - при заключении мира с Россией
потребовать предоставления Польше самостоятельности. Японцы приняли Пилсудского
очень любезно, но отказали во всем.
Не встретив поддержки на Востоке, Пилсудский обрел ее на Западе: уже в годы первой мировой войны он создал при помощи Австро-Венгрии польские национальные воинские формирования, сыгравшие в 1918 году важную роль в приходе Пилсудского к власти.Провозгласив себя«Начальником Польского государства» (по-нашему - диктатором),Пилсудский озвучит свое заветное желание: «Моя мечта - дойти до Москвы и на Кремлевской стене написать - «Говорить по-русски запрещается».
СПРАВКА
В Польше возникло Правительство, была провозглашена независимость республики. Верховным главнокомандующим Польской Армией был Юзеф Пилсуцкий, он получил чин маршала, фактически он был и хозяином республики. Хотя там был премьер-министр, но премьер-министром они сделали знаменитого польского пианиста ИгнацияПадеревского, потому что это был единственный поляк, которого знала Европа, знала как великого музыканта. И, поскольку он известен в мире, его и выбрали премьером, чтобы он вёл переговоры с иностранными государствами, принимал послов. А фактически, власть была у Юзефа Пилсуцкого. Он ещё в годы войны создал в Австро-Венгрии Польский Легион в несколько тысяч человек, который австрияки вооружили, помогли его создать для того, чтобы этот легион сражался на стороне Австро-Венгрии против России. Когда царя уже свергли, Пилсуцкий вступил в соглашение с германским командованием, этот легион перешёл через бывшую русско-польскую границу и вошёл в Варшаву. К нему присоединился Польский корпус генерала ДовбаБрусницкого, который был создан Царской Властью, расквартирован в Белоруссии, в районе Могилёва, который тоже насчитывал около 10 тыс. штыков и сабель. В основном он был кавалерийский. Корпус ДовбаБрусницкого создавался для борьбы с Германией на русской стороне. Когда царя свергли, и Польша была провозглашена независимой, этот корпус ушёл в Варшаву. И вот, эти два легиона - Пилсуцкого и корпус ДовбаБрусницкого - создали ядро Польской армии. Эта армия захватила Западную Украину, западную часть Белоруссии, а потом вдруг приостановила наступление. Большевики вступили с Пилсуцким в переговоры, потому что в это время Врангель вылез из Крыма и перешёл в наступление. Пилсуцкий считал, что большевики более опасные для него враги, чем «единая и неделимая Россия», что, если белые победят, то вряд ли они признают независимость Польши, а Ленин независимость Польши признал. Поэтому, ему нецелесообразно помогать белым против красных, и наступление его было временно приостановлено. Переговоры с ним вёл личный друг Ленина, польский социалист Хамецкий, который в годы войны был тайным агентом Ленина по получению германских денег. Он был близок к Владимиру Ильичу, доверенное лицо. И Хамецкого использовали, т.к. у него были связи, он был социал-демократ. Правда, он не был поляк - он был польский еврей, но, связи, всё-таки, у него были колоссальные. И вот, ему удалось с Пилсуцким договориться. Кроме того, сыграло немаловажную роль ещё и то, что Пилсуцкий по своим взглядам, по крайней мере, раньше, до провозглашения независимости Польши и назначения его командующим Польской армией, был социалистом, членом Польской социалистической партии. Правда, он говорил, что независимость Польши больше важна, чем социализм: «Сначала независимость завоюем, а потом будем строить социализм. Прежде всего - независимость». Вообще, это личность интересная. Когда он стал верховным главнокомандующим, то из Варшавы писал в Киев своему другу по ссылке: «Приезжай, Костя, ко мне в Варшаву. Я тут неплохо устроился, я теперь верховный главнокомандующий, маршал Польши. Вспомним былое». Этот адресат, украинский социал-демократ, петлюровец потом, был действительно с Пилсуцким в Сибирской ссылке, т.е. этот анекдотический факт говорит о том, что Пилсуцкий не сразу порвал со своим социалистическим прошлым. Дело в том, что он - ветеран революционного движения. Первый раз он был арестован по делу Александра Ульянова, когда было покушение на Александра III. Он тогда окончил гимназию. Его старший брат Болеслав был личным другом Александра Ульянова, который готовил покушение на Александра III. Когда заговор был раскрыт, и Александра Ульянова и его товарищей повесили, старшего Пилсуцкого сослали на Сахалин, где он умер от чахотки. Но, одновременно, не пощадили и младшего брата Юзефа, которого сослали в Сибирь на несколько лет. Потом он вернулся, его опять ссылали, но, во всяком случае, у него было богатое революционное прошлое, и он был тесно связан с русским революционным движением эсеровского направления с национальной окраской.
___________________
В Польше, по желанию Пилсудского, на эти темные страницы прошлого до его смерти в 1935 году был наложен запрет. Только после 1935 года ближайшие военные сотрудники покойного маршала генералы Галлер (бывший начальник Генерального штаба) и Кутшеба (бывший начальник отдела оперативных планов) напечатали свои воспоминания, вскрывающие подробности тогдашней польской военной политики в отношении Белого движения. Советское правительство также хранило тайну нерушимо... до 1925 года, когда по случаю смерти Мархлевского советская печать поведала, какую великую услугу оказал покойный российскому коммунизму.
История этого соглашения такова .
Понимая, что совместное
наступлении польских войск и Вооруженных сил Юга России с
улит большевикам неминуемую
гибель,
совет народных комиссаров командировал к
Пилсудскому в двадцатых числах сентября 1919 г., во главе отправлявшейся на польский фронт "делегации русского
Красного креста", поляка коммуниста, члена Центрального исполнительного
комитета Юлиана Мархлевского - друга и соучастника Пилсудского по прежней
революционной деятельности в России.
Мархлевский убедил Пилсудского в общности интересов большевиков и поляков перед
лицом "опасности", представляемой Вооруженными силами Юга России, и
добился от него приостановки польского наступления, чтобы дать большевикам
возможность покончить с белыми войсками генерала Деникина,
Штаб Пилсудского поручил некоему подпоручику Бирнбауму войти в контакт с
Мархлевским "для разведки об истинных военных целях советов". Это
взаимное "осведомление" продолжалось в течение конца сентября и в
октябре, а 3 ноября 1919 г. Пилсудский командировал к Мархлевскому капитана
Боернера уже с прямым предложением остановки военных действий.
С
большевиками
было заключено
тайное соглашение, в силу которого большевики обязывались приостановить
военные действия на северном участке польско-советского фронта (Двинск-Полоцк),
а поляки - не предпринимать наступления
д
ля содействия генералу Деникину на фронте Киев-Чернигов.
Боернер должен был лишь прочесть
Мархлевскому ноту Пилсудского, отнюдь не давая в руки большевикам никаких
письменных следов соглашения. Факт соглашения приходилось скрывать и от штаба
генерала Деникина, куда была послана польская военная миссия для фиктивных
переговоров, и от Англии и Франции, оказывавших политическую поддержку и
материальную помощь Польше вовсе не в качестве пособницы большевиков. С целью
маскировки местные столкновения между мелкими частями должны были продолжаться
исключительно в целях симуляции, чтобы бездействие сторон не казалось никому
слишком подозрительным.
В "вербальной" ноте,
обращенной при посредстве Боернера к
советам, говорилось ясно:
"Содействие Деникину в его борьбе против большевиков не
соответствует польским государственным интересам. Удар на большевиков в
направлении на Мозырь несомненно помог бы Деникину и даже мог бы стать решающим
моментом его победы. Польша на Полесском фронте имела и имеет достаточно сил,
чтобы этот удар осуществить. Разве мы осуществили его? Разве это обстоятельство
не должно было открыть глаза большевикам?"
Во второй "вербальной" ноте
- уже в начале декабря 1919 г. капитан Боернер
передавал советскому правительству:
"В основу политики начальника государства положен факт, что он не
желает допустить, чтобы российская реакция восторжествовала в России. Поэтому
все в этом отношении, что возможно, он будет делать, хотя бы вопреки пониманию
советской власти. Из этого признания советское правительство давно уже должно
было сделать соответствующие выводы, тем более, что давно уже реальными фактами
начальник государства доказывал, каковы его намерения".
Большевики Пилсудскому поверили и, перегруппировав в октябре и ноябре 1919 г. войска, довели свои силы до 160 тысяч бойцов (численность красных войск взята из советских источников) против 94 тысяч войск Вооруженных сил Юга России к началу октября (по данным, приводимым генералом Деникиным, - войска Киевской области 9 т., Добровольческой армии 20,5 т., Донской армии 50 т. и Кавказской армии 41,5 т.). Превосходство, решившее в последующих боях участь белых армий Юга России.
Вскоре все убедятся, что и те, и другие - врали друг другу, что называется, "на голубом глазу". Большевикам надо было выиграть время, разбить Деникина и Врангеля. Поход на Варшаву отменять никто не собирался. Поэтому обе стороны одной рукой договаривались на Юго-Западе, а другой - двигали войска строго на Запад.
Тем более, что для
Пилсудского вопрос о границах возрожденной Речи Посполитой также уже не был
главным. У ослабленных войной большевиков он собирался забрать столько, сколько
будет нужно. Маршал Пилсудский задавался иными, более
грандиознымипланами. По свидетельству генерала Кутшебы,
"начальник"
стремился - ни много, ни мало, - к "новой организации восточной Европы" путем полного раздела
России и сведения ее территории в "границы, населенные только коренным
русским населением...""
Еще задолго до вступления в сношения с
генералом Деникиным Пилсудский подготовлял "союз" с Петлюрой, союз,
который, по словам польского историка Станислава Кутшебы, имел целью отделение Польши от России не русско-польской
границей, а буфером, в виде "враждебного России и тяготеющего к Польше
(вассального) государства - Украины, страны плодородной, богатой углем и
заграждающей России пути к Черному морю".И потому в польской главной
квартире было решено:
"Так как официальное строительство Украины (как враждебного России
самостоятельного государства) выявило бы наше враждебное отношение к Деникину,
что для нас невыгодно, - то планы эти надлежало скрывать и от Деникина и от
Антанты
, и от большевиков
и к выполнению их можно приступить только после падения Деникина".
Так гласила инструкция, данная Пилсудским генералу Листовскому,
командующему польским Волынским фронтом.
Только в конце декабря 1919 г., уже после падения "белого" Киева,
оставленного 15 декабря,польские войска возобновили военные действия на севере,
а на Волынском фронте генерал Листовский стал без боя занимать города, покидаемые
отступавшими к Одессе добровольцами.
Об этой трагедии белых армий генерал Галлер
с холодной жестокостью
говорит
в своих воспоминаниях:
"Слишком быстрая ликвидация Деникина не соответствовала нашим
интересам. Мы предпочли бы, чтобы его сопротивление продлилось, чтобы он еще
некоторое время связывал советские силы. Я докладывал об этой ситуации
Верховному вождю (Пилсудскому). Конечно, дело шло не о действительной помощи
Деникину,а лишь о продлении его агонии".
ПОХОД НА КИЕВ
«Наш фронт принесли в жертву так называемой стратегии революционной войны!»
(Петин -нач. штаба Юго-Западного фронта май 1920 г.)
Ранним утром 6 мая 1920 года в центре Киева прямо из трамваев, следовавших из ближайшего киевского пригорода Пуща-Водица,высадился польский десант, посеяв невероятную панику среди войск12-ой армии красных, оборонявших город. Собственно, и для большевистских военачальников, и для руководителей местных советских структур было очевидно, что город удержать не удастся.
За предыдущую неделю боев только пленными было потеряно 25 тысяч, а с ними несколько бронепоездов и автомобилей, свыше 120 пушек и около 400 пулеметов. Поэтому эвакуацию города началиеще накануне, чем спасли войска от полного окружения. К вечеру поляки овладели Киевом. Это было одно из самых тяжелых поражений Красной армии.
Главные причины:
Пилсудский создал на Украине четырехкратное (в советской литературе даже говорится о пятикратном!) превосходство в силах, поскольку по указанию Троцкого, все резервы Красной армии направлялись в Белоруссию Западному фронту Тухачевского для создания там численного превосходства для организации похода на Варшаву.
Оба фронта нуждались в больших резервах, а главное командование их не имело. В Запасной армии было не более 80 тысяч. Разруха, нехватка материальных средств и расстройство транспорта тормозили подготовку маршевых рот. Запасную армию, как и боевые части, разъедало дезертирство. В Центральной России за январь-март явилось добровольно и было задержано 170 тысяч дезертиров, а 35 тысяч вновь убежало. На Украине месячное количество дезертиров доходило до 100 тысяч. Крестьяне устали, выдохлись: угроза победы Деникина и возвращения с ним помещиков исчезла, воевать больше не хотели, продразверстку и коммунистов ненавидели.
8 мая 1920 года в освобожденный, - как писали польские газеты,- от российско-большевистских оккупантов Киев прибыл командующий польскими войсками (и на то время исполняющий обязанности польского диктатора) маршал Юзеф Пилсудский. А уже утром 9-го мая он вместе со своим соратником- командующим войсками УНР - атаманом Симоном Петлюрой принимал в Киеве победный парад украинско-польских войск. По городу ползли слухи о скорой коронации польского диктатора королем Речи Посполитой, Петлюру прочили в Гетманы.
Пилсудский ликовал. Всего два года назад Польша восстановила свою независимость, - сразу после Октябрьской революции в августе 1918г. советское правительство аннулировало договоры царского правительства о разделах Польши. В ноябре 1918 года была образована Республика Польша. Года не прошло, как удалось освободиться от германской оккупации. А сегодня все земли, отобранные у Польши в 1772 году, возвращены им, маршалом Пилсудским. Вновь Польша "от моря - до моря"! Сбылась вековая мечта польской шляхты!
А ведь большинство партий польского Сейма было против «украинской авантюры» - похода на Киев, против союза с Петлюрой. Не доверяли и самому Пилсудскому, за глаза называя его узурпатором власти - «хитрым литовцем».Многие польские политики боялись самостоятельной Украины еще больше, чем «великой России». Еще бы: к своим не больно-то лояльным к шляхте крестьянам вместе с Галичиной и Волынью добавлялось еще семь миллионов строптивых украинцев, от которых ничего, кроме головной боли, ждать не приходилось.
Но дело сделано, и победителей, как известно, не судят. И теперь всем понятно, кто истинный вождь нации. Собственно, сам Пилсудский в этом не сомневался, а потому переговоры с Петлюройвел за спиной польского Сейма.
Почему именно Петлюра? Да потому что только за то, чтобы его Родина имела хотя бы только возможность называться государством , он готов был в буквальном смысле эту самую Родину продать со всеми потрохами кому угодно, а на шею украинцам повесить любого размера ярмо.
"Среди влиятельных международных сил, - мечтал Атаман, - надо найти такие, которых можно будет заинтересовать идеей украинской государственности, и которые бы имели реальную пользу с этого для себя - то ли политическую, то ли материальную".
Идея "украинской государственности" мало кого привлекала, а точнее совсем никого. А вот "поиметь реальную для себя пользу" желающие нашлись. 27 января (9 февраля) 1918 г. в Брест-Литовске украинская Центральная рада подписала с Германией и ее союзниками сепаратное соглашение. Признав Раду единственным законным правительством Украинской республики, Германия обязалась оказать ей "военную и политическую помощь для стабилизации политического положения на Украине", проще говоря, - оккупировать. В свою очередь Рада от имени всего украинского народа обязалась изо всех сил трудиться на благо Германии и в кратчайшие сроки поставить ей:
1 млн. т. зерна, 500 тыс. т. мяса и множество другого продовольствия и сырья. Впрочем, в полном объеме воспользоваться открывшимися возможностями Германии не удалось, поскольку нарушитель европейского спокойствия довольно скоро был отодвинут не только от украинского корыта, но и от всех прочих ранее приобретенных благ. Так что Пилсудский с его идеей возрождения "Польши от моря - до моря"
подвернулся Петлюре весьма кстати.
В самом деле, - еще какой-нибудь месяц назад всеукраинский Атаман имел не больше дивизии. Жил, как и вся его директория, - в поезде, что являлось причиной постоянных насмешек: «В вагоне - директория, под вагоном - территория». А сегодня он с поляками контролирует 350 километров днепровского побережья Украины с Киевом в центре. Ну, - во всяком случае, он так думал.
Их первая встречасостоялась9 декабря 1919 года. Пилсудский обещал Петлюре абсолютно бескорыстную польскую помощь, подтверждая свои обещания заявлениями о целесообразности существования государства Украина, для стабильности Польши. Разумеется, во главе УНР Пилсудский видел только Петлюру.Авот министром земледелия УНР - только поляка, который, - по словам Пилсудского, -"не допустит реквизиции польских имений, социализации земли поляков в УНР".
21 апреля в Варшаве между Польшей и Директорией Украинской народной республики была подписана политическая конвенция. Польша признала директорию во главе с Петлюрой верховной властью УНР, признала право УНР на независимое государственное существование, признала за УНР право на владения на востоке до границы Польши 1772 г. (до раздела Польши). Была заключена и военная конвенция о взаимной помощи.
На бумаге, как и в договоре с немцами, было все красиво. На деле же Пилсудский не выполнил ни одного пункта «варшавского соглашения», которое, по сути, было для него и для его партии, крайних националистов, просто прикрытием своих намерений восстановить на востоке польскую границу 1772 г., а будущая «независимая УНР» рассматривалась ими как восточная польская окраина и "подушка безопасности", отделяющая "Речь Посполитую" от России.
Украинское население на «освобожденных территориях» настороженно и без всякого энтузиазма встретило польскую армию и союз между Польшей и УНР. Уже через две недели после начала войны опасливые настроения населения превратились во враждебные. Этому были веские причины... Самочинные, бесконтрольные реквизиции польской армии в украинских селах напоминали самые темные времена гетманщины (лето 1918 года)... Польские коменданты забирали у крестьян скот, зерно, фураж, сахар, жестоко расправлялись с недовольными и саботажниками".
Так пишут о событиях тех лет наши политкорректные историки. А вот как вспоминают о своем героическом прошлом сами поляки , - тот же, упомянутый выше Юзеф Бек : «В деревнях мы убивали всех поголовно и все сжигали при малейшем подозрении в неискренности. Я собственноручно работал прикладом».
Или, например, представитель польской оккупационной администрации граф Коссаковский: «Бывший начальник штаба генерала Листовского, когда при нем рассказывали, как мозжили головы и выламывали конечности, нехотя отвечал: «Пустяки! Я видел такой опыт: кому-то в распоротый живот зашили живого кота и бились об заклад, кто первый подохнет, человек или кот».
Немудрено, что «освобождаемые» от диктатуры пролетариата украинские крестьяне заявляли, что режим польской военщины «даже хуже, чем режим советский». Такое поведение союзников вызвало резкие протесты Петлюры и руководства УНР... Предпринималисьпопытки как-то воздействовать на Пилсудского, Совет министров Польши, Сейм, местных военных командиров, непосредственно творящих безобразия... Но все протесты украинцев польские власти просто игнорировали.
И, тем не менее,несмотря на ненависть украинцев к большевикам, на откровенно пораженческую позицию советского правительства, на бесславный разгром армииТухачевского, оторвать Украину от России в 1920-м году полякам так и не удалось. Уже в который раз убедились польские "начальники" в безнадежности этого дела. Поэтому так легко, впоследствии, по Рижскому мирному договору между Польшей и большевиками, и Петлюра и Украина были брошены на произвол судьбы.
"А ГДЕ ЖЕ МЫ БУДЕМ ХАРЧЕВАТЬСЯ?"
"Интервенция была испробована всеми средствами - людьми, снабжением и деньгами - с целью основания стабильного правительства. До сего дня результат не достигнут. Антибольшевистские элементы доказали свою недееспособность».
(Жорж Бенджамин Клемансо, Премьер-министр Франции. 12 декабря 1919 года)
1919 г. принес Антанте одни разочарования: армии Колчака и Деникина были разбиты, отступили к окраинам России. Стало очевидно, что деньги, потраченные на их снабжение, не просто были выброшены на ветер, а пошли на снабжение Красной армии, которая все поставленное военное имущество захватила в качестве трофеев.
На заседании 12 декабря 1919 г. главы держав Антанты вернулись к «русскому вопросу». Ллойд Джордж и Клемансо попытались договориться о единой политике.
Итог обсуждению и всем предложениям подвел британский министр иностранных дел Керзон. Этот итог был сформулирован в следующих положениях:
1.окружить Россию оградой из колючей проволоки, внутрь которой союзники не проникают;
2. положить конец содействию снабжением и деньгами для целей поддержки или восстановления порядка в России;
3. воздвигнуть Польшу как барьер против России и средство контроля над Германией.
Чтобы превратить Польшу в санитарный кордон против Советской России и противовес Германии (вместо бывшей Российской империи) Польше впоследствии отдали жирные куски германских и российских земель, заведомо понимая, что рано или поздно, оклемавшись, эти страны востребуют свои исконные земли обратно. Таким образом, Антанта еще в 1919-1920 гг. создала конфигурацию начала следующей мировой войны, назначив Польшу ее первой мишенью.
14 января 1920 г. главы правительственных делегаций Великобритании, Франции и Италии - Ллойд Джордж, Клемансо и Нитти - обсудили торговую политику в отношении России, для чего специально были приглашены эксперты по международной торговле. В основу обсуждения был положен британский меморандум о восстановлении торговли с Россией. Этот меморандум, названный «Экономические аспекты британской политики в России», был подготовлен 6 января Уайзом, представителем Великобритании в Верховном экономическом совете, и 7 января был представлен Керзоном британскому правительству.
Прежде всего в нем приводились внушительные данные об объемах экспорта из России в европейские страны перед мировой войной различных видов продовольствия, сырья и топлива, который показывали, сколь велика роль России в европейской экономике . Причем на Германию приходилось 30 % всего российского экспорта, на Великобританию - 21 %, на Францию и Италию вместе - 10 %. Далее приводились данные из британских источниках, согласно которым с территории, осенью 1919 г. занимавшейся ВСЮР, можно было экспортировать от 1 до 4 млн. тонн зерна, и аналогичные экспортные возможности имела территория, которую летом 1919 г. занимали армии Колчака. Наконец, анализировались результаты прекращения экспорта из России в ходе войны и блокады. Важнейшим результатом экономической изоляции России стал рост цен на мировом рынке. Европейские страны вынуждены были покупать то, что раньше привозилось из России, в Америке по более высоким ценам, прежде всего зерно. (Для этого приходилось брать займы у американских банков и так вся Европа оказывалась в долгу у США).
Исходя из вышеизложенного, меморандум предлагал три варианта дальнейшей торговой политики по отношению к России.
Первый: продолжение экономической блокады РСФСР и непризнание ее правительства при дальнейшем оказании моральной, но не материальной поддержки антибольшевистским армиям. Этот вариант признавался неэффективным прежде всего с той точки зрения, что за последнее время большевики захватили огромные запасы зерна и донецкого угля, продвигаются к каспийской нефти и, вероятно, овладеют значительной долей военных запасов армий Колчака и Деникина.
Второй вариант предусматривал полное политическое признание советского правительства. По мнению Уайза, этот «увеличивало политические проблемы», однако экономических результатов этого варианта можно было, по его мнению, добиться при помощи третьего варианта.
Этот третий вариант, позволяя избежать формального признания советского правительства, сводился к отмене блокады и восстановлению торговых отношений с Россией в целом вместе с принятием мер против распространения большевистской пропаганды за пределы РСФСР и исключением ввоза в нее военных материалов. Отправка в Россию промышленных товаров и вывоз из России сырья и продовольствия могли быть начаты очень скоро, причем возможность быстрого вывоза с юга России зерна обосновывалась тем, что Красная армия «в самом скором времени» должна занять Одессу (на момент обсуждения уже произошло).
После длительного обсуждения Ллойд Джордж сформулировал два тезиса , которые легли в основу аргументации за отмену блокады России и восстановление с ней торговых связей.
Первый: восстановление торговли с Россией снизит цены, активизирует торговлю внутри и между Великобританией, Францией и Италией, даст толчок экономическому восстановлению и дальнейшему развитию.
Второй: возобновление торговли разрушит большевизм, так как с момента ее возобновления коммунизм из России «начнет уходить». В итоге решено было создать специальный комитет из экспертов трех стран во главе с Уайзом для изучения вопроса о возобновлении торговли с Россией без признания большевистского правительства.
Итак, к началу 1920 года, союзники не только "похоронили" Белое движение, но и положили начало признанию большевистской России, ну, и окончательно утвердили кандидатуру Польши на роль жертвы.
Так что вряд ли стоит обвинять одну только Польшу в поражении антибольшевистских сил. Она была всего лишь марионеткой, которую с легкостью сдали, как, впрочем, и она несколько позднее сдала Украину и Петлюру вместе со всеми договорами. У европейцев, в отличие от русских, во все времена шкурный интерес брал верх над такими понятиями, как долг, честь и совесть. Да и в самом деле, что с них толку - ни продать, ни купить невозможно.
ЛЕНИН ДАЛ ПРИКАЗ "НА ЗАПАД!"
СТАЛИН - В ДРУГУЮ СТОРОНУ...
" В конце концов, Муссолини прав, когда говорит в "Джорналед"Италиа", что никто до сих пор не наносил идее коммунизма (пролетарской революции) таких ударов и не истреблял коммунистов с таким ожесточением, как Сталин " .
(Л. Троцкий)
"С русской национальной точки зрения политика маршала Пилсудского не
может не вызвать глубокого возмущения. Но, может быть, мы не правы и слишком
пристрастны, может быть русскую политику маршала Пилсудского не следует
рассматривать иначе как с точки зрения вреда или пользы от нее для польского
народа, отбросив все другие соображения, в том числе и моральные? Пусть
так...Но на этот последний вопрос история дала уже свой ответ: через полгода
большевистские рати, внося разорение и ужас, подходили к стенам Варшавы и
Львова, поставив на край гибели возрождавшуюся польскую государственность.
Завершила ли этим бедствием историческая Немезида суд свой над деяниями вождей
неповинного народа или это был лишь гром перед грозою?"
(Г
енерал Деникин"Очерк
и
русской смуты"
)
«Я
,
к стыду своему
,
не знал, что в 20-м году военной операцией в
советско-польской войне, в советско-польском тогда конфликте, руководил лично
Сталин. Я этого даже не знал. И тогда, как известно, Красная Армия потерпела
поражение. В плен было взято довольно много красноармейцев. По последним
данным, от голода, от болезней в плену польском умерли 32 тысячи
...
Полагаю, что Сталин чувствовал свою личную ответственность за эту трагедию.
И, во-вторых, совершил этот расстрел исходя из чувства мести»
.
(В.Путин, премьер-министр России.Катынь, 07.04.2010) .
В феврале 1919 года поляки вторглись на территорию Белоруссии и заняли обширные районы, включая Минск. Ослабленная гражданской войной Советская Россия не могла противостоять этому наступлению. Польскую экспансию удалось остановить только под давлением Антанты, которая в этом вопросе еще пока вынуждена была учитывать позицию лидеров белого движения, в частности генерала Деникина.
В декабре 1919 года Верховный совет Антанты за подписью Клемансо опубликовал Декларацию о восточной границе Польши. В качестве таковой была провозглашена линия, которая проходила через Гродно - Яловку - Немиров - Брест-Литовск - Дорогуск - Устилуг, восточнее Грубешова, через Крылов и далее западнее Равы-Русской, восточнее Перемышля до Карпат. В последствие эта линия получила название «линия Керзона». В основе данного решения лежала позиция делегаций США, Англии, Франции, Италии и Японии на Версальской конференции, согласно которой при создании польского государства в него должны были войти только этнографически польские земли.
Однако эта граница не устраивала руководство Польши. Поэтому все предложения большевиков о перемирии, отвергались или саботировались под различными надуманными предлогами. Вот тогда стало ясно: поляки ведут переговоры ради прикрытия подготовки к войне, на прифронтовом Борисове, где стояли польские войска, настаивают, как немцы настояли на Бресте, чтобы Советские республики заранее признали себя потерпевшими поражение.
В апреле 1920 г. Главком и Полевой штаб все громче требовали от ЦК снять с войск запрет переходить линию фронта с поляками, предлагали нанести упреждающий удар. Председатель РВСР и наркомвоенТроцкий рвался воевать: «Мы предложили им мир - они отвергли его. Они хотят войны - они получат ее!» Наконец ЦК разрешил Реввоенсовету начать усиленную переброску пополнений на Западный и Юго-Западный фронты.
В этой ситуации Троцкий стал активно продвигать свой план «подталкивания» «мировой революции»: нанести удар на Варшаву, захватить Польшу, установить Советскую власть и дальше - помочь пролетариату Германии .(Вот этого-то больше всего и боялась Антанта!) Союз рабоче-крестьянских России, Украины, Белоруссии, Польши и Германии будет непобедим! По сути, это была стратегия «второго Бреста», попытка взять реванш за неудачу Бреста первого. Идею похода на Варшаву активно проталкивали большевики польского происхождения: Дзержинский и другие. Они указывали на большое количество забастовок в Польше, на дезертирство из польской армии.
Недостатка в единомышленниках у Троцкого не было.Сталинсо своей идеей построения социализма в одной стране, с курсом на мирное сосуществование с капиталистическими странами в глазах не только Троцкого, но и Бухарина, Зиновьева, Каменева, вообще большинства профессиональных революционеров «ленинской гвардии» выглядел безусловным предателем «дела рабочего класса».
Однако, главком Каменев и начальник Полевого штаба Лебедевколебались , как никогда прежде, при разработке стратегического плана польской кампании. Как грамотным военным им было ясно: раз поляки готовят удар на Киев - надо защищать Киев и строить планы контрудара от Киева. И местность на Украине - куда более удобная для военных действий, для широких операций. Но Троцкий давил,настаивал на главном ударе в Белоруссии: по кратчайшему направлению через Минск к Варшаве. Ему не терпелось взять реванш за Брест. Он говорил:«На все толстовские доводы нашей дипломатии шляхетский петух отвечает воинственным ку-ка-ре-ку! На развалинах шляхетской Польши мы заключим мир с польскими рабочими и крестьянами!» И требовал от главкома Каменева все пополнения гнать на Западный фронт. Киев был обречен. Но расчет был такой: когда под угрозой окажется Варшава, Пилсудский, мол, сам оставит и Киев, и всю Украину.
Ленин имел схожую с Троцким точку зрения на Польшу и руководствовался преимущественно интересами мировой революции, стремлением «подтолкнуть» революцию в Европе. Сначала советизация Польши, затем содействие выходу Германии из Версальской системы. Это, по мнению Ленина, должно было породить экономическое банкротство Франции и революцию там и в Германии. Интересы России, ее национальной безопасности и территориальной целостности в данном случае во внимание не принимались."Россия, - считал он, - хорошая вязанка хвороста для пожара мировой революции. Правда, в нем сгорит и сама Россия..., ну, да и черт с ней!"
Но пока Ленин осторожничал: «Мы не знаем, на каких рельсах стоит польский поезд». Хотя понимал и то, что понимали военные: единственный шанс избежать ненужной войны давал мирный договор. Все время понукал Чичерина. Наркоминдел Чичерин обратился за посредничеством к Антанте. Европейские столицы отмолчались: там понимали, что правительство Ленина добивается таким путем своего признания крупными державами.
В отличие от Ленина, Сталин, похоже, знал, "на каких рельсах стоит польский поезд" и был категорически против похода на Варашву . Еще при обсуждении вопроса о мирном соглашении с немцами Сталин откровенно заявил : «...Принимая лозунг революционной войны, мы играем на руку империализму. Революционного движения на Западе нет, нет фактов, есть только потенция, а с потенцией мы не можем считаться».
О войне с Польшей Сталин публично высказался 25 мая в «Правде»: «В отличие от тыла Колчака и Деникина, тыл польских войск является однородным и национально спаянным. Отсюда его единство и стойкость. Его преобладающее настроение - " чувство отчизны" - передается по многочисленным нитям польскому фронту, создавая в частях национальную спайку и твердость. Отсюда стойкость польских войск. Конечно, тыл Польши не однороден... в классовом отношении, но классовые конфликты еще не достигли такой силы, чтобы прорвать чувство национального единства". Поэтому, сделал Сталин главный вывод, «если бы польские войска действовали в районе собственно Польши, с ними, без сомнения, трудно было бы бороться».
В связи с этим Сталин предлагал сделать основной акцент не на классовое восстание в Польше, а на национально-освободительное восстание в непольских районах, оккупированных Польшей. По его словам, «громадное большинство населения прилегающих к Польше районов (Белоруссия, Литва, Россия, Украина) состоит из непольских крестьян, терпящих гнет польских помещиков». Поэтому лозунг советских войск «Долой польских панов!» находит мощный отклик среди большинства населения указанных районов». Именно этим теоретическим положением можно объяснить недвусмысленное возражение Сталина против «марша на Варшаву». Он, как и Главком Каменев, считал, что защищать надо Киев, Одессу , а затем наступать на Львов, очистив, таким образом, от поляков всю Галицию, населенную "непольскими крестьянами". Сталин также коснулся международного аспекта проблемы, отметив, что Польша получит международную поддержку от западных держав.«Ведь мы воюем не только с поляками, но со всей Антантой..., снабжающей поляков всеми видами довольствия».
Таким образом, Сталин не раз приз ы вал руководство большевиков занять более реалистичную позицию по войне с Польшей.
Эта его, достаточно активная позиция, поддержанная многими военными, возымела свое действо. Идея наступления всеми силами на Варшаву уступила место идее двух ударов - на Варшаву и на Львов. Части Юго-Западного фронта с Брестского направления переориентировались на Львовское. Во Львове планировалось разместить будущую столицу Советской Галичины.
По решению ЦК РКП(б)в военный совет Юго-Западного фронт а был введен И.В.Сталин , а сам фронт был усилен 1-ой Конной Буденного,25-ой Чапаевской дивизией (командир И. Кутяков), 45-ой дивизией (командир И. Якир), 8-ойкавдивизией красных казаков, кавдивизией Котовского, Башкирскойкавбригадой.
28 апреля Политбюро ЦК РКП(б) одобрило план отражения польской агрессии, подготовленный Реввоенсоветом республики. Главком Каменев и Троцкий торопили Тухачевского. Но 15-я армия Западного фронта перешла в наступление в Белоруссии только 14 мая (?) в районе верхнего течения реки Березины, у Молодечно, имея 131 тысячу против 67. А самолетов в количестве 71 против 20.Начался «поход на Варшаву» (или «поход за Вислу»). И командующий фронтом Тухачевский, и Главком Каменев рассчитывали, что войска Западного фронта загонят поляков в болота и вырвутся на простор - на прямую к Варшаве.
Ударная часть операции Тухачевскому удалась: польский фронт был прорван. Однако, в дальнейшем из-за плохой организации наступление с треском провалилось, войска красных были отброшены на 100 км, причем 16-я армия чуть не оказалась в котле (кажется, все-таки попала в котел?). Получилось, что сами они захлебнулись в болотах и разлившихся речках. Весенний разлив Западной Двины и малопроходимость Березинских болот не позволили Тухачевскому довести до конца операцию по окружению польских войск. 15-я армия нанесла удары по расходящимся направлениям, между ее ударными группами образовались разрывы, и в них хлынули поляки. Поляки перехватили инициативу. Армия начала отход за Березину. За май дивизии Западного фронта потеряли по 2 тысячи бойцов, средняя месячная убыль в частях - 30 %. А резервов у Тухачевского (слава Богу!) больше не было. Стремясь прекратить отступление и не допустить катастрофы,Троцкий вводит в войсках заградительные отряды, которым было приказано безжалостно уничтожать отступающих без приказа красноармейцев.
Кстати, о заградотрядах. Впервые они появились в 1918 году в Поволжье, оборону которого возглавил лично наркомвоенмордел РСФСР Лев Троцкий . Ставкановоиспеченного командующего находилась в г.Свияжск, где первым делом он установил памятник Иуде Искариоту, грозящем кулаком небу, - первому революционеру, - как считал Троцкий.
Перед отъездом в Свияжск состоялся его разговор с Лениным о создании заградотрядов. На слова Троцкого "Надо заставить сражаться. Если ждать, пока мужик расчухается, пожалуй, поздно будет" председатель Совнаркома ответил: "Как это правильно, только опасаюсь, что и заградотряды не проявят должной твердости. Добер русский мужик, на решительные меры революционного террора его не хватает , но попытаться можно ". Попытка, предпринятая в Свияжске, оказалась столь успешной, что вскоре эту практику применили на других фронтах. С большим успехом использовались заградотряды и в августе 1918 года на Восточном фронте в 1-й армии, которой командовал Тухачевский . Они находили широкое применение и в последующих операциях против белых и интервентов.
Единственно положительный момент наступления Тухачевского - оттянул силы поляков с Украины: Пилсудский начал переброску нескольких дивизий в Белоруссию, чем тут же воспользовалось командование Юго-Западного фронта.
5 июня 1-я Конная армия прорвала польскую оборону, а к 12 июня Киевбыл освобожден. 20 июня советские войска вышли на линию Житомир - Бердичев - Казатин - Винница.
Успех Юго-Западного фронта заставил поляков отводить войска, противостоящие южному крылу Западного фронта. Это создало благоприятные условия для перехода Западного фронта в стратегическое наступление, которое началось 4 июля. На этот раз войска Тухачевского нанесли удар с правого фланга. Поляки, понеся тяжелые потери, стали поспешно отступать. 10 июля они оставили Бобруйск, 11 июля - Минск, 14 июля - Вильно.
Троцкий торжествовал:«Это начало нового фазиса войны! Начало победного похода на Запад!». В своих мемуарах«Моя жизнь» вспоминал: «Поляки откатывались с такой быстротой, на которую я не рассчитывал, так как не допускал такой степени легкомыслия, какая лежала в основе похода Пилсудского. Но и на нашей стороне, вместе с первыми крупными успехами, обнаружилась переоценка открывающихся перед нами возможностей. Стало складываться и крепчать настроение в пользу того, чтоб войну, которая началась как оборонительная, превратить в наступательную революционную войну... "
Изменилось и настроение Ленина : он поверил в возможность успешного похода на Варшаву. «Шляхту нужно добить беспощадно. Мы должны раз навсегда отучить последнюю из соседних держав играть с войной. Пусть они там пересаживаются в своем министерстве - разговаривать о мире мы будем не с этими авантюристами, а с польскими рабочими и крестьянами». То есть в «советской» Варшаве.
Тем временем на Юге 1-я Конная армия к 10 июля овладела городами Ровно и Дубно. Польский фронт находился на грани развала.
В этих условиях правительство Польши обратилось к Антанте с просьбой о вмешательстве. Поляки настаивали на военной интервенции, однако было решено, что Антанта предпримет шаги к установлению перемирия. При этом Польша согласилась принять за основу территориального размежевания с РСФСР «линию Керзона». 12 июля британский министр иностранных дел Керзон прислал в Москву телеграмму с предложением, чтобы РСФСР и Польша заключили перемирие. При этом советское наступление должно было остановиться 50 км восточнее «линии Керзона», а в Восточной Галиции - на достигнутой к моменту перемирия линии фронта. Вопросы разграничения территорий следовало решить на международной конференции в Лондоне. Туда, в частности, должны были быть приглашены и представители Восточной Галиции. Предлагалось также заключить перемирие с Врангелем, в случае отвода его войск в Крым. На размышления Москве давалось 7 дней.
Здесь, пожалуй, следует особо обратить внимание на то, о чем говорил
Сталин: Антанта дала ясно понять, что не рассматривает Восточную Галицию как часть Польши и позволит ее представителям самостоятельно участвовать в мирной конференции.
Предложенные Антантой условия выглядели вполне разумными с точки зрения российских национальных интересов и могли послужить хорошей основой для последующих переговоров. Не случайно, глава НКИД Чичерин высказался за принятие данных предложений. По его мнению, следовало бы выйти на «линию Керзона» и вести переговоры с Польшей, подтянув тылы и дав отдых войскам. Ну, а в случае необходимости можно было с этой линии начать новое наступление. Однако, позиция Чичерина не получила поддержки.
Пленум ЦК РКП(б) 16 июля рассмотрел ноту Керзона и принял предложения Ленина.Пленум постановил отвергнуть предложения Англии о посредничестве, дал указание продолжать наступление на польском фронте и даже наметил меры для усиления наступления.
Сталин участия в заседании Пленума не принимал , так как 12 июля отбыл в Харьков в штаб фронта.Ленин направил Сталину телефонограмму, в которой заявил: «У нас хотят вырвать из рук посредством жульнических обещаний победу» и попросил отдать распоряжение «о бешеном усилении наступления». Возражать было бессмысленно, -как показывал прошлый опыт, большинство ЦК обычно шло за Лениным.
После решения пленума ЦК Главком Каменев отдал приказ Западному фронту занять Варшаву не позднее 12 августа. В Белостоке был образован Временный революционный комитет Польши в составе Ю.Мархлевского, Ф.Дзержинского, Ф.Кона и Э.Прухняка. Польревком должен был принять на себя всю полноту власти после взятия Варшавы.
"МЫ ЖЕРТВОЮ ПАЛИ В БОРЬБЕ РОКОВОЙ..."
В Варшаве на площади маршала Юзефа Пилсудского, где прежде стоял величественный православный собор, который поляки разобрали в первой половине 1920-х гг., находится Могила Неизвестного Солдата. Она была возведена в 1925 г. под колоннадой Саксонского дворца. 2 ноября в могилу были положены останки безымянного солдата, взятые по жребию на специальной церемонии во Львове. То есть солдата, погибшего в войне с русскими. На щитах, установленных на надгробии, высечены названия мест и даты битв, в которых Войско Польское одержало самые выдающиеся победы. Среди всего прочего там можно прочесть:
Киев 7 V - 11 VI 1920
Бородянка 11 - 13 VI 1920
"... Говорят о гении Пилсудского... Но Пилсудский сам же признал, что он ожидал от большевиков, от большевистской России, что она скорее, чем любая иная Россия, захочет удовлетвориться лишь чисто великорусской территорией... Этого единственного, капитального политического взгляда достаточно в доказательство того, что маршал Пилсудский не только не осознал, что такое большевизм, но действовал в каком-то тумане, оторванный от окружающей действительности " .
(Юозеф Мацкевич, известный польский писатель)
Наступление советских войск в Польшеуспешно развивалось.Тем временем усиливалась и международная изоляция 2-ой Речи Посполитой. Германия и Чехословакия закрыли транзит для польских товаров. Германия надеялась на новый раздел Польши в случае победы Советской России. Не решился конфликтовать с РСФСР и президент Чехословакии Томаш Масарик , опасаясь дальнейшего продвижения советских войск на Запад. В довершение ко всему запрет на торговлю с Польшей ввели Англия и Бельгия. И лишь только Венгрия, где совсем недавно с огромным трудом свергли советскую власть , понимала всю опасность продвижения «мировой революции» на Запад. Она предложила Польше существенную военную помощь в виде 30-тысячного корпуса добровольцев. Однако закрытие границы Масариком (чехам это еще аукнется!) свело эту помощь на нет. Чем ближе продвигались советские войска, тем меньше иностранных дипломатов оставалось в Варшаве. К августу их уже насчитывалось лишь несколько человек. Среди них был и папский нунций АкиллеРатти - будущий папа Пий XI .
Сужалось кольцо и вокруг отступающей киевской группы поляков. 4 и 6 августа 1920 года английский премьер Ллойд Джордж потребовал от Советского правительства немедленно прекратить наступление Красной Армии в Польше, угрожая военными действиями и блокадой Советских республик. Но Троцкий заверил Ленина , что к 16-17 августа РККА займет Варшаву, а армии стран Антанты не посмеют вмешаться в конфликт, чреватый мировой революцией. 14 августа Троцкий издал приказ № 233 «На Варшаву!», который, правда, опоздал из-за начавшегося польского наступления.
По настоянию Сталина две дивизии Конармии были повернуты на запад, на Житомир - Коростень для удара в тыл 6-й польской армии, наступающей на Одессу. А на замыкание кольца вокруг киевской группы в район станции Малин были брошены две другие дивизии во главе с Ворошиловым. И это несмотря на то, что летом 1919 г., после сдачи Харькова Деникину, ЦК приняло специальное решение, "не доверять Ворошилову больше одной дивизии!". Ворошилов не справился, и у станции Бородянка поляки вырвались из плохо замкнутого кольца окружения, пробили себе путь к отступлению.
Ленин был взбешен: «Опять старая история! Не добив одного врага, принимаемся за другого. Сколько же можно позволять битому противнику вставать на ноги?! Недооценить противника и успокоиться - самое опасное и преступное в войне. Худшая черта российского характера - хрупкость, дряблость, неумение выдержать и устоять, довести дело до конца, не дав ему развалиться на полпути. Не умеет без этого наш брат-россиянин. Если не подтягивать его изо всех сил, не подстегивать, сейчас же распускается и дело, не доведя до конца, губит. Сколько же глупостей нужно сделать русскому человеку, что бы отучиться их делать вовсе?!»
Эх, Ильич ...брат-россиянин... (дедушку его звали Сруль Мойшевич Бланк ). Это ж как надо было ненавидеть Россию и русских, чтобы не хотеть замечать того, что до вас было всегда время, когда русский мужик вместе с Невским, Суворовым, Ушаковым, Кутузовым, Скобелевым и прочими многочисленными русскими предводителями умели и "выдержать", и "устоять", и "довести дело до конца", одерживая победы, которые и не снились самым великим европейцам. А теперь, когда вы его "подстегнули" и "подтянули" по самые "мама не горюй", русский мужик и "распустился".
В середине августа 1920 года битва за Варшаву приобрела неожиданный для красного командования оборот. Находясь у стен столицы Польши, командиры Красной Армии посчитали врага разбитым. Однако, ни Главком Каменев, ни командующий Запфронтом Тухачевский не знал, что Антантой в Польшу для оказания «моральной и технической помощи» была направлена англо-французская военная миссия (а ведь Сталин предупреждал...) . Английскими представителями были лорд д"Абернон и генерал Редклифф, французскими - Жюссеран и генерал Вейган. 25 июля миссия прибыла в Варшаву и приняла активное участие в руководстве операциями польской армии (об этом что-то в польских учебниках не говорится...Говорится только о гении Пилсудского и великой самоотверженности и героизме польского народа). Генералу Вейгану была предоставлена руководящая роль в обороне Варшавы и подготовке контрудара польских войск. Польше была оказана помощь вооружением и боевой техникой. В ходе боев под Варшавой Антанта спешно направила через Румынию около 600 орудий, которые по прибытии были немедленно введены в бой. Эскадрилья имени Костюшко, действовавшая против армии Будённого, была составлена из американских лётчиков под командованием полковника Фонтлероя.
Не знал Тухачевский и того, что небольшим пехотно-танковым отрядом поляков командует французскийкапитан Шарл ь де Голл ь, с которым они в феврале 1916 г. под Верденом попали в немецкий плен. Поговаривали об их дружбе, но, по воспоминаниям французов, никакой дружбы между Тухачевским и находившимися в том же лагере военно-пленными французскими офицерами не было: они относились к русскому поручику с ироническим презрением, переделав его фамилию в «Тушатусский» - от словосочетания toucheatout, то есть «верхогляд», «демонстрирующий поверхностные суждения». Яркой иллюстрацией этого и явились его действия накануне штурма Варшавы:отрыв передовых частей от их тылов, нескоординированность наступавших частей, перенапряжение всех сил, недооценка противника и практически полное отсутствие данных разведки стали главными причинами «чуда на Висле».
Г енерал Вейган решил для начала сковать часть красных войск у Львова и нанести основной контрудар по флангу Западного фронта противника. После нескольких неудачных попыток штурма Львова, главком советских войск Каменев 11 августа 1920 года приказал 1-й Конной армии прекратить штурм и двигаться на западную Волынь, на помощь Тухачевскому . Но, Сталин , не принимая во внимание указаний главкома, приказал 1-й Конной штурмовать Львов и оставаться в составе фронта. Он тянул время и откровенно саботировал выполнение приказа, понимая, что развитие событий на фронте происходит примерно по тому сценарию, который он предсказал накануне.
Чем ближе советские войска приближались к Варшаве, тем сильнее становилось сопротивление поляков. Вместо антиправительственных выступлений произошло сплочение польского общества. Польская пропаганда всячески подчеркивала «самоотверженную борьбу польских войск с нашествием большевиков». За короткий срок был проведен дополнительный набор резервистов. Поляки смогли увеличить свою армию на 60 тысяч человек, доведя ее до 110 тысяч штыков и сабель. Ну, и, конечно, Антанта...
Сталин изначально считал , что наступление на Варшаву неминуемо приведет к поражению советских войск, и с польской территории все равно придется уходить. Саботаж Сталиным выполнения приказа о передаче 1-ой Конной армии в состав Западного фронта имел только одно объяснение: нежелание губить кавалерийские части - элиту Красной Армии.
Троцкий , кстати, в свое время почему-то выступал категорически против создания крупных кавалерийских соединений в РККА. Великий полководец разъяснял С. М. Буденному:«Вы не понимаете природы кавалерии. Это же аристократически й род войск, которым командовали князья, графы и бароны. И незачем нам с мужицким лаптем соваться в калашный ряд».
Попутно заметим, что практически все командующие танковыми армиями Вермахта, победно прошедшие всю Европу до самой Москвы, были генералами от кавалерии. «Великий» полководец Троцкий и строитель советских вооруженных сил ошибался?.. Возможно...Есть все основания полагать, что гражданская война могла бы окончиться еще в середине 1919 года.
Иначе, как понимать действия «военного гения» когда Троцкий-наркомвоенмор весной 1919 года перебросил довольно крупные силыКрасной Армии на Запад, в направлении Карпат - якобы для поддержки Венгерской Советской Республики. В итоге в мае 1919 года 60 тысяч красных были вынуждены сдерживать 100 тысяч деникинцев. Белые тогда взяли Царицын и Екатеринославль, после чего Троцкий подал в отставку, которую, разумеется, не приняли.
А как понимать тот факт, что в самый разгар строительства Красной Армии он "вдруг" отвлекается от «красного проекта» и начинает всех убеждать, что центр мировой революции теперь нужно перенести из России в Индию (!!!), куда следует бросить корпус из 30-40 тысяч всадников. Как это понимать? Дурака валял?
Дурака-то он валял, но сам дураком не был. Будучи "засланным казачком" от западных демократий (и, кстати, вместе с Бухариным будучи гражданином Америки )Троцкий реализовывал вполне конкретную задачу: как можно больше русских утопить в собственной крови . Иначе зачем, - не будучи дураком, он под дулами пулеметов гнал на верную гибель сотни тысяч смертельно уставших от войны мужиков(из его воспоминаний :" .. После колоссального напряжения, которое позволило 4-й армии за пять недель пройти 650 километров, она могла двигаться вперед уже только силой инерции» ) !?
Вопрос риторический, если вспомнить его некоторые высказывания накануне революции: " Мы должны превратить Россию в пустыню, населенную белыми неграми, которым мы дадим такую тиранию, которая не снилась никогда самым страшным деспотам Востока...мы прольем такие потоки крови, перед которыми содрогнутся и побледнеют все человеческие потери капиталистических войн. Крупнейшие банкиры из-за океана будут работать в теснейшем контакте с нами. Если мы выиграем революцию, раздавим Россию, то на погребальных обломках ее укрепим власть сионизма, и станем такой силой, перед которой весь мир опустится на колени. Мы покажем, что такое настоящая власть. Путем террора, кровавых бань мы доведем русскую интеллигенцию до полного отупения, до идиотизма, до животного состояния...
А пока наши юноши.. - о, как восхитительно умеют они ненавидеть все русское! С каким наслаждением они уничтожают русскую интеллигенцию - офицеров, инженеров, учителей, священников, генералов, агрономов, академиков, писателей"...
14 августа Сталин был вызван в Москву для дачи объяснений. Объяснять уже было нечего.1 сентября политбюро удовлетворило просьбу Сталина об освобождении его от должности члена РВС Юго-Западного фронта, оставив его членом Реввоенсовета.
А накануне, 13 августа 1920 года первый же контрудар поляков привел к разгрому частей и штаба 4-й армии. 16 августа поляками был нанесен второй и главный удар у Люблина. Польские войска охватили силы советского Западного фронта частями 1,2, 3, 4-й армий. В огромный «котел» попали части 1, 3, 4, 5, 15, 16-й советских армий. 17 августа началось паническое отступление Красной Армии. 25 августа части советского 3-го кавалерийского корпуса, 3-й дивизии 4-й армии, 2-й дивизии 15-й армии, спасаясь от польского наступления, перешли германскую границу и были интернированы. Подразделения поляков 19 августа оказались уже в Бресте - в глубоком тылу Красной Армии. В польский плен попало 62 тысячи красноармейцев.
Троцкий гнал русских солдат к стенам Варшавы как скот на скотобойню. Не исключено, что все разговоры о мировой революции были ничем иным, как ширмой, за которой он скрывал истинные мотивы своих действий. Имея ТАКИХ покровителей на Западе, Троцкий не мог не знать, чем закончится этот безумный поход.
Не известно, знал ли об этом Тухачевский. Не найдется ответа на этот вопрос и в книге, которую он напишет о событиях тех лет. В рецензии на его книгу маршал Ю.Пилсудский даст весьма нелицеприятную оценку полководческим и человеческим талантам Тухачевского:
"Чрезмерная абстрактность книги дает нам образ человека, который анализирует только свой мозг или свое сердце, намеренно отказываясь или просто не умея увязывать свои мысли с повседневной жизнедеятельностью войск, которая не только не всегда отвечает замыслам и намерениям командующего, но зачастую им противоречит... Многие события в операциях 1920 года происходили так, а не иначе именно из-за склонности пана Тухачевского к управлению армией как раз таким абстрактным методом".
Еще более жестко выскажется в 1930 году кто-то из сослуживцев Тухачевского, в сердцах бросив ему в лицо:«Да вас за 20-й год повесить мало!».
Практически все армии красных, рвущиеся к Варшаве (до 70 тысяч бойцов), были наголову разбиты. Ленин характеризовал эти события как «огромное поражение, колоссальная армия в 100 ООО или в плену, или в Германии. Одним словом, - гигантское, неслыханное поражение». Через год после этих событий Ленин публично признал ошибочность политики ЦК в ходе войны с Польшей. Выступая на пленуме Московского Совета он прямо назвал наступление на Варшаву «ошибкой».
Общие потери Красной Армии на польском фронте убитыми, умершими от ран, пропавшими, ранеными, заболевшими, пленными составили около 240 тысяч человек! Из них до 90 тысяч человек попало в плен!
17 августа начались советско-польские переговоры, в которых Советы были уже согласны на линию Керзона, что было поддержано Антантой. Однако поляки уже требовали большего, и переговоры были сорваны. К этому времени польская военная мощь достигла почти миллиона штыков и сабель, и перед ней образовалось, в сущности, пустое пространство почти до самой Москвы, притом насыщенное антибольшевистскими крестьянскими восстаниями. В конце сентября 1920 г., в сражении, названном "Неманским", большевики были разбиты вдребезги. А с юга двинулся Врангель...И вот тут происходит нечто совсем непонятное.
У Врангеля было тогда около 40 тысяч бойцов. Однако, Ленин с высочайшей партийной трибуны бросает отчаянный клич: "Все на борьбу с Врангелем! Все против Врангеля!", ни одним словом не упоминая об угрозе со стороны миллионной польской армии. Снятая с эстонско-финляндского участка 6-я красная армия, последняя боевая опора в северном районе, отправляется не для заслона открытого перед поляками пространства через Белоруссию на Москву, а походным порядком, вдоль польского фронта, на Крым... Что же это такое?
Пилсудский 12 октября поторопился заключить мир с этими "уже уничтоженными" большевиками и не только не продвигается вперед, но и поспешно оттягивает свои войска назад. А 15 октября, еще до вхождения в силу заключенного перемирия, распускает все русские, украинские, казачьи и другие антибольшевистские части, сражавшиеся на стороне Польши, якобы "под давлением условий"... Поразительно, но, даже несмотря на изведанный им горький опыт общения с большевиками, Пилсудский, похоже, не переменил своего отношения к своим коллегам-партийцам.
Как выяснится позднее, именно 12 октября поляки и Советы подписали тайное соглашение о перемирии (вряд ли это решение принадлежало Пилсудскому , скорее всего ему "посоветовали" его западные товарищи, поскольку там уже решили, что "харчеваться" они будут у большевиков ), а 18 октября - прелиминарный договор. Следуя указаниям Пилсудского, армии Польши и УНР прекратили бои на фронте на двадцать дней перемирия. К этому времени 1-я Конная армия уже перебрасывалась с польского фронта к Каховке на Днепр - против Врангеля.
Сразу же после подписания перемирия с Польшей, Ленин признал на Московской партийной конференции, что большевики "давно бы висели на придорожных деревьях", если бы им не удалось использовать взаимной вражды, раздиравшей их противников.
Лукавит Ильич... Если уж быть точным, то - не противоречия противников, а расположение социалиста Пилсудского, который, напомним, вместе с братом Ленина готовил покушение на русского Императора (если угодно, - проходил по одному делу), спасло их от верной гибели.
Петлюра протестовал против сепаратных переговоров поляков с Советами, ведь в соответствии с Варшавским договором поляки не имели права вести подобные переговоры "без участия УНР и ей во вред". Но,- whoisPetlura?!.
22 октября 1920 года перемирие на фронте было ратифицировано Польшей, а 23 октября - Советской Россией. 2 ноября 1920 года польские войска были отведены на установленную перемирием демаркационную линию и советские войска вступили в Минск и Слуцк. Советские войска, исходя из результатов договора, должны были вступить и в Подолию, где находились войска Петлюры. Тому в срочном порядке пришлось драпать к тем, кто его только что так бессовестно сдал.
Польша дорого продала мир. За «участие Польши в экономической жизни Российской империи» Варшава получила 30 миллионов рублей золотом, 2 тысячи паровозов. За «военные победы» - территорию Волынской губернии. 18 марта 1921 года Рижский мирный договор между Польшей и Россией закрепил приобретения Польши.
Поляки были не очень довольны результатами, но снисходительны.23 мартакорреспондент лондонской "Таймс" передает из Риги следующее мнение польского делегата об условиях русско-польского мира:«Надо признать, - заявил он, - что условия договора не особенно выгодны для нас, но надо также принять во внимание, что Россия тоже обеднела и разорена и от нее трудно получить существенные компенсации».Т.е. компенсации они посчитали «несущественными».
Могло ли сложиться как-то иначе? - Пожалуй, что и могло: если бы основной удар был бы перенесен на Львов, а Западный фронт остановился на «линии Керзона». И было бы принято предложение Антанты о мирной конференции. В этом случае граница в Белоруссии прошла бы намного западнее, Восточная Галиция стала бы советской республикой, и несколько сотен тысяч мужиков вернулись бы домой к своим бабам. В этом случае и освободительный поход советских войск на Западную Украину и Белоруссию был бы не нужен.
выводы
Было бы не справедливо обвинять Польшу и поляков в том, что именно они в начале 20-го столетия решили судьбу России. Польша была всего лишь инструментом в умелых руках западных стратегов, марионеткой, которую с легкостью (и не однажды) сдали, как только обстоятельства потребовали внести за нее некую плату. Как, в свою очередь, и Польша сдала Петлюру, с которым, кстати, повязана была Варшавским договором. Что, в который уже раз, подтверждает непреложную истину: у европейцев, в отличие от нас, русских, свой шкурный интерес всегда брал верх над такими понятиями, как долг, честь и совесть.
Вывод из всего этого напрашивается один: жертвами в этой дикой бойне оказались обе стороны, которых заставили участвовать в грандиозном спектакле военных действий. Талантливые режиссеры распределили между ними роли, - демонизировав русских, а поляков возведя в ранг героев. В итоге - столкнули лбами два славянских народа, и очень здорово, - да, что там!- просто сказочно на этом в очередной (и не последний!) раз подзаработали.
Я намерено не стал редактировать и сокращать собранный материал, касающийся наших пленных, замученных в польском плену. Возможно, излишний объем материала придаст, на мой взгляд, бОльшую объективность в изучении этой весьма непростой темы.
последствия
СОВЕТСКО-ПОЛЬСКАЯ ВИНА
"И не раз еще, быть
м
ожет,
неповинному польскому народу придется горько пожалеть о том, что в 1919 году
вожди его предали "белую" Россию".
(Г енерал Деникин )
Перед визитом в Польшу 1 сентября 2009 года Владимир Путин написал статью в GazetaWyborcza . Статья была в целом примирительная, но Путин не стал извиняться за Катынь. Он напомнил о «трагической судьбе русских солдат, взятых в плен в ходе войны 1920 года», которые вместе с расстрелянными польскими офицерами должны стать «символами общей скорби и взаимного прощения». В польском плену тогда погибло, по разным подсчетам, от 20 000 до 100 000 советских военнопленных.
В Польше этот пассаж вызвал бурю возмущения. Поляки считают Катынь одной из величайших трагедий, а в массовой гибели военнопленных во время советско-польской войны не видят состава преступления. Но чем дальше, тем сложнее игнорировать эту тему: публикуются все новые и новые архивные свидетельства о тех событиях. Раньше это интересовало только историков. Теперь - дипломатов.
Массовая гибель советских военнопленных во время войны 1919-1921 годов по-прежнемуявляется сложным вопросом в диалоге России и Польши
АНТИ-КАТЫНЬ
В декабре 1919 года, посетив станцию распределения советских военнопленных в Белостоке, на северо-востоке Польши, начальник медицинского департамента Министерства военных дел ЗджиславХордыньский-Юхнович написал главврачу Польской армии. Вот фрагмент: «Осмеливаюсь обратиться к пану генералу с описанием той страшной картины, которая встает перед глазами каждого, кто был в лагере. Неописуемая грязь и неопрятность. Перед дверями бараков груды человеческих экскрементов, которые растаптываются и разносятся по всему лагерю тысячами ног. Больные так ослаблены, что не в состоянии дойти до параши, а параши невозможно приблизить к лежакам, поскольку пол покрыт толстым слоем человеческого кала».
Письмо генерала Хордыньского и другие свидетельства о судьбах советских солдат, попавших в польский плен в 1919-1921 годах, хранятся в Центральном военном архиве Польши. Российские историки к ним обратились только в середине 1990-х. Раньше было не до этого. «В советское время невозможно было исследовать сюжеты, омрачающие дружбу между участниками Варшавского договора», - объясняет Ирина Михутина, ведущий научный сотрудник Института славяноведения РАН.
Собственно, претензии Варшавы начинаются с этого пункта: почему Москва занялась своими пленными, когда открылась правда о Катыни? (А почему в России вообще вспомнили про ветеранов и начали собирать кости своих солдат, погибших в ВОВ, только в 21-м веке?!) Было даже обнаружено некое указание Михаила Горбачева искать документы, подтверждающие, как от Польши страдала советская сторона. В польском обиходе появился термин «Анти-Катынь».
Действительно, с тех пор, как только всплывает тема Катыни или пакта Молотова-Риббентропа, в России всегда начинают говорить о тысячах советских узников, замученных, а то и расстрелянных польским правителем Юзефом Пилсудским.
"Это фальсификация истории", - всегда возражают поляки: на самом деле советские пленники умирали от тифа и холеры.
В конце 1990-х российское правительство выделило грант на изучение советско-польской войны. Ученые из России и Польши перерыли архивы обеих стран. Было примерно установлено число красноармейцев, погибших в польском плену: около 20 000 человек. Это не повлияло на позиции сторон: Москва продолжала настаивать, что погибло больше 100 000 человек, а Варшава отрицала наличие злого умысла. По мере того как будут появляться новые публикации, вероятно, выяснится, что правда лежит где-то посередине. Ни России, ни Польше это не выгодно. Москва не найдет доказательств массовых расстрелов красноармейцев. Варшаве придется признать, что дело тифом не ограничивается.
ДОЛЖНЫ УМЕРЕТЬ ВСЕ
В 1919 году вместе с первыми советскими военнопленными появились первые инструкции, как обращаться с ними в плену. «Все здоровые военнопленные после транспортировки тотчас должны быть подвергнуты санитарной обработке и полностью обриты - голова, пах, подмышки, усы, борода, - а обритые места обработаны керосином», - указывал циркуляр польского Министерства военных дел. Каждого вновь прибывшего полагалось в тот же день вымыть, его вещи дезинфицировать. Все здоровые должны были направляться на 14-дневный карантин. Белье следовало менять не реже чем раз в две недели. Раз в неделю предписывалось наводить порядок в бараке и дезинфицировать подстилки, матрасы, одеяла и подушки.
В теории нормы рациона военнопленных составляли ежедневно: 500 г хлеба, 150 г мяса, 700 г картофеля, 150 г овощей или муки и 100 г кофе. Больным и направленным на работы должны были давать больше еды - столько же, сколько польским рядовым. Военнопленным даже полагалось жалование: 30 пфеннигов солдатам и 50 - офицерам.
Но уже в самом начале войны оказалось, что министерские предписания не выполнялись. Положение заключенных было столь тяжелым, что в сентябре 1919 года Сейм сформировал спецкомиссию, которая должна была исследовать ситуацию в лагерях. Комиссия выявила многочисленные нарушения и постановила, что военное руководство виновно в том, «что смертность от тифа была доведена до предела».
«Из-за недостатка в нашей армии дисциплины, которая позволяла бы исполнять элементарные обязанности, сотни человек уже поплатились жизнью, еще несколько сотен вскоре умрут, - писал генерал Хордыньский. - Преступно игнорируя свои обязанности, все действовавшие в лагере органы покрыли позором имя польского солдата».
Через год, после киевской операции, и прежде всего поражения советских войск под Варшавой, когда были захвачены десятки тысяч новых военнопленных, ситуация в лагерях вышла из-под контроля. Представитель Российского Красного Креста Стефания Семполовска 19 октября 1920 года пишет из лагеря в Стшалкове: «Барак для коммунистов настолько переполнен, что стиснутые со всех сторон заключенные не в состоянии лечь и вынуждены стоять, подпирая друг друга».
«Пожалуй, самой трагичной была участь новоприбывших, которых везли в необогреваемых вагонах без соответствующей одежды, обмороженных, голодных и замученных, часто с первыми признаками разных болезней, лежащими без движения на голых досках, - писала тогда Наталья Бележиньская, сотрудник Польского Красного Креста. - После такого путешествия многие попадали в госпиталь, слабые умирали».
В январе 1921 года в рамках проходивших тогда в Риге мирных переговоров русско-украинская делегация побывала в Тухольском лагере. В своем отчете она подтверждала наблюдения генерала Хордыньского: «Заключенные размещены в нежилых зданиях. Не хватает средств для уборки, кроватей. Заключенные спят на полу, без матрасов и одеял, окна без стекол, в стенах дыры. Раненые лежат без осмотра по две недели, в ранах завелись черви, в этих условиях заключенные быстро умирают. Если принять во внимание существующий уровень смертности, то в течение пяти-шести месяцев в этом лагере должны умереть все».
В лагере в Стшалкове ежемесячная смертность в 100-200 человек была нормой. Зимой 1920-1921 годов счет шел на тысячи. В Бресте во второй половине 1919 года умирали от 60 до 100 человек ежедневно. В Тухоли в конце 1920 года умерли 400 человек за два месяца.
В течение всей войны в польское военное министерство поступали трагические отчеты - в том числе от международных организаций, таких как Красный Крест. Ситуацией в лагерях интересовались и пресса того времени, и благотворительные организации - но безрезультатно. Военное ведомство только издавало все новые инструкции и поручения. Этот ад за решеткой продолжался вплоть до польско-советского обмена военнопленных в 1921 году.
РУССКИЕ ВСЕ ТЕРПЯТ
Сегодня эти ужасы польские эксперты объясняют нехваткой средств. «Молодая Речь Посполитая ведь едва справлялась с содержанием собственных солдат. Они тоже мерзли и голодали», - говорит Евгениуш Смоляр, президент Польского центра международных отношений. Инструкции и правила содержания соответствовали международным стандартам, настаивает он, но на следование им просто не было денег. Другой распространенный аргумент - эпидемии тифа, дизентерии, холеры и «испанки», бушевавшие тогда в Европе. «Но если пленных не кормили, не лечили и содержали в варварских условиях, это не могло не обернуться высокой смертностью», - возражает историк Ирина Михутина.
Здесь уместно вспомнить, что всего каких-нибудь 15 лет назад после поражения России в руско-японской войне, русские моряки, попавшие в плен к японцам, лечились и кормились наравне с ранеными японцами, причем, победители даже пытались организовать для русских более привычную кухню - варили для них щи, картошку и т.д. А ведь японцы в то время также не страдали от избытка медикаментов и продовольствия. Но что с них, японцев, взять - одно слово: азиаты, дикари-с....
Часть обнаруженных в польских архивах документов свидетельствует, говорит Михутина, что с пленниками сознательно жестоко обращались, хотя решения, возможно, принимались не на уровне правительства, а на уровне руководства отдельных лагерей. Так, осенью 1920 года комендант лагеря в Бресте сообщил пленным: «Вы, большевики, хотели отобрать у нас нашу землю, вот и получите землю. У меня нет права вас убить, но я буду вас кормить так, что подохнете сами».
Поляки говорят: да, это могли быть единичные случаи злоупотреблений, но не политика, которую утвердило правительство и целенаправленно воплощали в жизнь карательные органы. И в этом разница между советскими военнопленными и польскими офицерами, расстрелянными в 1940 году. «Сталин, Молотов, Ворошилов и другие члены Политбюро собственноручно подписали указ об истреблении пленных поляков 5 марта 1940 года», - напоминает СлавомирДембски , член Российско-польской группы по сложным вопросам. Ведь известна же история поручика Малиновского, коменданта лагеря в Стшалкове, которого за издевательства над большевиками отдали под суд. «Судьба красноармейцев трагична, но приказа об их уничтожении никто не отдавал», - настаивает Дембски.
В 2004 году Главная военная прокуратура России закрыла дело о Катыни с формулировкой «за смертью виновных», а постановление о закрытии дела засекретила. Из-за этого семьи родственники польских офицеров вот уже год как преследуют Россию в Европейском суде по правам человека. Российский историк Владислав Швед, автор книги «Тайны Катыни», считает, что и потомкам погибших в польском плену большевиков стоит обратиться в суд: «Даже если бы тех польских офицеров тогда не расстреляли, но обращались с ними так же, как с красноармейцами двадцатью годами ранее, их семьи все равно бы требовали компенсаций. А русские все терпят».
«Нельзя отрывать случившееся в Катыни от того, что произошло в польских лагерях, - категоричен бывший советский дипломат и партиец Валентин Фалин. - Разве наши люди не заслуживают такого же человеческого отношения, какого требуют к себе поляки?» По указанию генсека Андропова Фалин собрал материалы по Катыни из архивов ЦК, КГБ и МИДа и передал их Горбачеву, а тот - ВойцехуЯрузельскому. Теперь Фалин сравнивает поляков с двуликим Янусом: «Смотрят в одну сторону и не хотят видеть другую».
В российском МИДе между тем признаются, что военнопленные времен советско-польской войны - не последний чувствительный момент в двусторонних отношениях. «Мы воспринимаем историю в более широком контексте. В Польше захоронено около 300 тысяч солдат и офицеров еще царской армии, погибших там во время Первой мировой», - напоминает дипломат.
СлавомирДембски из группы по сложным вопросам привык к такой критике из России. Он говорит, что в сборнике статей, которую совместная Российско-польская группа готовит к публикации следующей весной, на каждый исторический эпизод будут даны две точки зрения - польских членов комиссии и российских. Дембски и не надеется, что мнения будут совпадать: «Пока мы просто ищем точки соприкосновения и учимся доверять друг другу». Но в любом случае, по мере того как появляются новые документы, события 1919-1921 годов занимают в диалоге между Россией и Польшей все больше места.
ЕЩЕ РАЗ О ЧИСЛЕННОСТИ КРАСНОАРМЕЙЦЕВ В ПОЛЬСКОМ ПЛЕНУ В 1919-1920 годах
Г.Ф. Матвеев
Матвеев Геннадий Филиппович
- доктор ист. наук, профессор,
зав. каф. истории южных и западных славян истфака МГУ им. М.В. Ломоносова.
конецформыначалоформыСледует сказать, что судьба многих пленных, с которыми по тем или иным причинам не захотели "возиться" поляки, была незавидной. Дело в том, что достаточно широкое распространение на заключительном этапе войны получило уничтожение красноармейцев, оказавшихся в польском тылу. Правда, свидетельств тому в нашем распоряжении не так много, но зато они весьма весомы. Как по-иному можно понять смысл обращения главы польского государства и верховного главнокомандующего Ю. Пилсудского "К польскому народу" , датируемого примерно 24 августа 1920 г., т.е. временем, когда разгромленные под Варшавой красные части стремительно отступали на восток. Его текст не вошел в собрание сочинений маршала, но приведен полностью в посвященной войне 1920 г. работе католического священника М.М. Гжибовского. В нем, в частности, говорилось:
"Разгромленные и отрезанные большевистские банды еще блуждают и скрываются в лесах, грабя и расхищая имущество жителей.Польский народ! Встань плечом к плечу на борьбу с бегущим врагом. Пусть ни один агрессор не уйдет с польской земли! За погибших при защите Родины отцов и братьев пусть твои карающие кулаки, вооруженное вилами, косами и цепами, обрушатся на плечи большевиков. Захваченных живыми отдавайте в руки ближайших военных или гражданских властей.Пусть отступающий враг не имеет ни минуты отдыха, пусть его со всех сторон ждут смерть и неволя! Польский народ! К оружию!"
Обращение Пилсудского крайне двусмысленно, его содержание можно было толковать и как прямой призыв к истреблению оказавшихся в польском тылу красноармейцев, хотя об этом прямо и не говорилось.
конецформыначалоформыВоззвание Пилсудского имело самые серьезные последствия для "великодушно" брошенных на поле боя раненых красноармейцев. Свидетельством тому может служить напечатанная по горячим следам Варшавского сражения в польском военном журнале "Беллона" заметка, содержавшая сведения о потерях Красной армии. В ней, в частности, говорится: "Потери пленными до 75 тыс., потери погибшими на поле боя, убитыми нашими крестьянами и ранеными - очень большие ".
П ольск ая пресса
О нечеловеческих условиях, в которых содержались в польских концлагерях пленные красноармейцы в 1919-1921 годах, написал влиятельный польский еженедельник "НьюсуикПольска". Статья на эту тему называется "Ад за колючей проволокой". Ее автор - историк ИгорМечик."За колючей проволокой польских концентрационных лагерей советские военнопленные умирали, как мухи", пишет журнал, называя условия их содержания "польским бесчестьем".
Первоначально в руках поляков находилось около 10 тыс пленных
красноармейцев, однако, после поражения армии Михаила Тухачевского под Варшавой
в польский плен попало всего до 110 тыс солдат, командиров и комиссаров Красной
Армии. Для них поляки создали целую сеть концлагерей - в Бресте, Лукове,
Вадовице, Домбье, Тухоле, Стжалкове, Пикулице, Шипьорно и в других местах. Эта
сеть покрывала почти всю польскую территорию.
Несмотря на то, что в 1919 году польское министерство по армейским делам
составило для военнопленных специальный рацион, включающий хлеб, мясо, каши и
даже кофе, ни в одном из концлагерей советские узники не ели досыта. Голод был повсеместный и вызывался польской лагерной охраной
искусственно. Автор статьи приводит многочисленные примеры того, как пленных
красноармейцев морили голодом. Так, группу из 300 узников пять суток гнали в
концлагерь в Пулявах и за это время не кормили ни разу. По прибытии в лагерь
изголодавшимся людям бросили дохлую лошадь, которую те вынуждены были есть
сырой.
В статье приводится сохранившийся в центральном военном архиве Польши рапорт
генерала ЗджиславаХордыньского-Юхновича, возглавлявшего санитарный департамент
военного министерства. Этот документ генерал написал после инспекции лагеря в
Белостоке: "Бараки переполнены, среди здоровых полно больных. По-моему, на
1400 заключенных здоровых нет вообще. Они покрыты лохмотьями и от холода прижимаются
друг к другу, пытаясь согреться. В воздухе смрад от больных дизентерией и
гангреной, развивающейся в опухших от голода ногах. Это ужасающая
картина".
Посетившая лагерь для российских военнопленных в Стжалкове представительница
Красного Креста Стефания Семполовска писала: "Барак для коммунистов так
переполнен, что сдавленные узники были не в состоянии лечь и стояли, подпирая
один другого".
По свидетельствам очевидцев, только в одном этом лагере ежемесячно умирали
100-200 красноармейцев. В Бресте цифры были еще страшнее. Там только за сутки
от голода и болезней погибали от 60 до 100 пленных.
В Тухоле в конце 1920 года за два месяца умерло 440 заключенных. "Местные
жители вспоминали, что еще в тридцатых годах были места, где под ногами
проседала земля, а из-под нее выступали человеческие останки", -
пишет "НьюсуикПольска".
Медицинской помощи не было вообще никакой. Раненые по две недели лежали без
повязок, пока в ранах не заводились черви и люди не умирали от заражения
крови."В самый страшный для узников период - зимой 1920-21 годов - умерших
считали уже тысячами", - утверждает "НьюсуикПольска".
Помимо
этого имели место многочисленные случаи расстрелов взятых в плен
красноармейцев, утверждает издание. Так, в районе Млавы поляки расстреляли
около 200 взятых в плен казаков, на Волыни был зафиксирован факт расстрела еще
18 военнопленных.
В статье приводятся воспоминания одного из очевидцев событий 1919 года о том,
как командир 18-го польского пехотного полка приказал пленным красноармейцам
раздеться, затем отдал приказ избить их нагайками, а затем всех расстрелял.
Всех попавших в плен комиссаров поляки вешали без суда. Ужасающие факты об этих
жестокостях приводятся в книге "Замолкающее эхо. Воспоминания о войне
1914-1920 годов", написанной участником тех событий с польской стороны
Станиславом Кавчаком,
отрывки из которой приводятся в статье ИгораМечика.
Журнал "НьюсуикПольска"
цитирует также дневник
КазимежаСвитальского,
личного секретаря главнокомандующего польскими
войсками маршала Юзефа Пилсудского, который писал о "жестокой и
безжалостной ликвидации пленных нашими солдатами".
Самым страшным считался концлагерь в Стжалкове(между Познанью и Варшавой). Командовавшие
лагерем капитан Вагнер и поручик Малиновский секли заключенных бичами,
сделанными из колючей проволоки. Обычная норма при избиении составляла 50
ударов. Тех, кто просил пощады, тут же расстреливали, пишет польский журнал.
В этот лагерь попали солдаты латышского полка российской армии, добровольно
сдавшие оружие и перешедшие на сторону поляков
(От, - славныелыцари, а если по Троцкому, - "
ландскнехт
ы
революции"
!!)
. В лагере с них сняли всю одежду и предупредили, что "живыми они из
лагеря не выйдут, поскольку являются жидовскими наемниками".
Латышам запрещали выходить из бараков за водой и вообще не давали есть. От нечеловеческих условий погибло несколько десятков солдат этого полка. Остальным удалось спастись только благодаря тому, что в лагерь прибыла следственная комиссия и Вагнер с Малиновским были арестованы.Польский журнал задает вопрос, "не было ли все это сознательным уничтожением, может быть, не на уровне правительства, но по крайней мере на уровне начальства отдельных лагерей?" И тут же признает, что с таким утверждением "трудно спорить".
"Учитывая масштабы преступлений, жертвами которых стали
россияне, трудно признать катынский расстрел российским преступлением. Тем
более, что Катынь является местом гибели как поляков, так и русских.
Следовательно, Катынь могла бы стать символическим местом, содействующим
польско-российскому примирению» - отмечает в публикации газеты «Жечпосполита» Богдан Мусял. Такой подход был бы
адекватным исторической правде о сверхнациональном и антинациональном характере
преступного коммунизма. Также способствовал бы - если не смягчению - то
нейтрализации напряженности, вызванной исторической политикой современной
России. Затруднил бы Жириновскому, Зюганову и им подобным оправдывать
коммунистические преступления. Польская сторона вынуждена была бы, однако,
констатировать, что поляки стали жертвами коммунистических преступлений, равно
как российский народ. А также признать, что первыми и главными жертвами
советского коммунизма стали русские». «Это не было российское преступление»
- статья Богдана Мусяла в сегодняшней «Жечпосполитой».
Официально принятая польской стороной позиция была озвучена профессором ЗБИГНЕВОМ КАРПУСОМ
После битвы под Варшавой в плен попало около 50 тыс. красноармейцев. А в общей сложности после завершения военных действий на Восточном фронте (18 октября 1920) на территории Польши было около 110 тыс. советских военнопленных. Эту цифру, опираясь на статистику, приводит Ю. Пилсудский в своей книге «1920 год». Между тем М.Н. Тухачевский в своем докладе (добросовестно включенном Пилсудским в книгу) говорит только о 95 тыс. пропавших без вести и попавших в плен. Следует учесть, что многие военнопленные (около 25 тысяч), едва попав в плен или недолго пробыв в лагере, поддавались агитации и вступали в русские, казачьи и украинские армейские группировкам, которые вместе с поляками воевали с Красной армией. Это были армия генерала Станислава Булак-Балаховича, 3 я российская армия генерала Бориса Перемыкина, казачья бригада Александра Сальникова, казачья бригада есаула Вадима Яковлева и армия Украинской Народной Республики. Названные части и после заключения советско-польского перемирия продолжали воевать самостоятельно, пока не были оттеснены на территорию Польши. Для многих это было только предлогом уйти зи лагеря и, едва попав на фронт, возвращались в ряды Красной армии. На основании сохранившихся польских архивных материалов можно установить, что поздней осенью 1920 г. в Польше находилось не больше 80-85 тыс. советских военнопленных. Половина из них находилась в лагерях для военнопленных, остальные работали на государственных предприятиях либо у частных лиц (в основном в сельском хозяйстве).
Польская сторона была не в состоянии за короткий срок после завершения военных действий обеспечить надлежащие санитарно-бытовые условия такому числу военнопленных. Польша была сильно разрушена недавней мировой войной, а помощь, за которой она обращалась к другим странам, в частности к Франции и США, не была ей предоставлена. Поэтому санитарное и продовольственное положение лагерей, где находились советские военнопленные, было плохим, особенно в конце 1920 - начале 1921 гг. (в зимние месяцы). Это привело к новой вспышке эпидемий инфекционных заболеваний, от которых умерли многие пленные. В источниках, однако, нет никаких данных, на основе которых можно бы заподозрить польские власти в сознательной политике, направленной на то, чтобы заморить голодом либо прямо истребить советских военнопленных. Уже с февраля 1921 г. в результате серьезных усилий польских военных и гражданских властей положение в лагерях начало резко улучшаться.
В середине марта 1921 г.
начался обмен военнопленными между Польшей и Советской Россией, который продолжался до середины октября 1921 г.: в Россию было отправлено 65 797
военнопленных, в Польшу вернулось - 26 440.
Учитывая документальные данные, можно сказать, что в польском плену на
протяжении всех трех лет (февраль 1919 - октябрь 1921) скончалось не больше
16-18 тыс. советских военнопленных: около 8 тысяч - в лагере в Стшалкове, до 2
тысяч - в Тухоле и около 6-8 тысяч в других лагерях. Утверждение, что погибших
было значительно больше - 60, 80 или даже 100 тысяч, - нелепое преувеличение,
не опирающееся ни на какие достоверные источники.
Еще сегодня вызывает споры и бурно «озвучивается» российскими историки и публицистами вопрос о числе советских военнопленных, скончавшихся в лагере в Тухоле. Авторы многих российских публикаций утверждают, что там умерли 22 тыс. красноармейцев, и называют этот лагерь «лагерем смерти». Печатая такие «откровения», российская сторона не задается простым вопросом: возможно ли, чтобы такое множество военнопленных умерли за столь короткое время их пребывания в Тухоле? В этом лагере советские военнопленные находились только с конца августа 1920 г. до середины октября 1921 го. Такая высокая смертность (в среднем больше 2 тыс. человек в месяц) неизбежно была бы зарегистрирована в армейских и административных документах, местной печати, отчетах представителей польских и международных благотворительных организаций, которые часто посещали лагерь в Тухоле, наконец, в кладбищенских документах. Из сохранившихся документов вытекает вполне определенный вывод: в Тухоле за год пребывания умерли, в основном от инфекционных заболеваний, самое большее 1950 военнопленных. Утверждения российских авторов превосходят эту цифру больше чем в 10 раз.
Лиц, скончавшихся в польских лагерях, хоронили на отдельных, расположенных поблизости кладбищах. На протяжении всего периода между I и II Мировыми войнами польские военные и гражданские власти заботились об этих могилах. Их огородили, привели в порядок, поставили скромные памятники и кресты. Они сохранились по сей день, и в случае необходимости можно провести эксгумацию погребенных там советских военнопленных. Тогда можно будет очень точно установить число военнопленных, скончавшихся в отдельных польских лагерях, и развеять связанные с этим сомнения российской стороны.
Следует также напомнить, что во время войны 1919-1920 гг. в советский плен попали более 40 тыс. солдат и офицеров Войска Польского. В Польшу в результате обмена военнопленными вернулись всего лишь 26,5 тыс. человек. Поэтому необходимо, не откладывая в долгий ящик, выяснить, что стало с остальными польскими военнопленными.
История лагеря
После Варшавской Битвы (до 10 сентября 1920 г.), когда в польский плен попало около 50 тыс. красноармейцев, условия содержания военнопленных в Польше значительно ухудшились. Последующие сражения на польско-советском фронте ещё более увеличили число военнопленных. По оценкам исследователей, после того как боевые действия были прекращены (что произошло 18 октября 1920 г.), на территории Польши оставалось от 110 тыс. до 170 тыс. пленных красноармейцев.
До 25 тыс. пленных вступили в белогвардейские, казачьи и украинские отряды, которые воевали совместно с поляками против Красной армии. (На польской стороне сражались отряды генерала Станислава Булак-Балаховича , генерала Бориса Перемыкина, казачьи бригады есаулов Вадима Яковлева и Александра Сальникова, армия Украинской Народной Республики.)
На рубеже 1920-1921 гг. в лагерях для пленных красноармейцев снова резко ухудшились снабжение и санитарные условия. Голод и инфекционные заболевания ежедневно уносили жизни сотен заключенных.
В декабре 1920 г. представитель Польского общества Красного Креста Наталья Крейц-Вележиньская писала: «Лагерь в Тухоли - это т. н. землянки, в которые входят по ступенькам, идущим вниз. По обе стороны расположены нары, на которых пленные спят. Отсутствуют сенники, солома, одеяла. Нет тепла из-за нерегулярной поставки топлива. Нехватка белья, одежды во всех отделениях. Трагичнее всего условия вновь прибывших, которых перевозят в неотапливаемых вагонах, без соответствующей одежды, холодные, голодные и уставшие... После такого путешествия многих из них отправляют в госпиталь, а более слабые умирают » («Красноармейцы в польском плену в 1919-1922 гг.», с. 437).
Размещение пленных в польских лагерях осуществлялось, в основном, по национальному признаку. При этом в самом тяжелом положении оказывались «большевистские пленные русские» и евреи (Инструкция II отдела Министерства военных дел Польши о порядке сортировки и классификации большевистских военнопленных от 3 сентября 1920 г., «Красноармейцы в польском плену...», с.280-282).
Оценки количества красноармейцев, умерших и погибших в плену
Сегодня вызывает много споров вопрос о числе российских военнопленных, умерших в Тухоли и в других польских лагерях для военннопленных.
Впервые вопрос о количестве умерших в плену красноармейцев был поднят уже в 1921 г., когда эмигрантская русская пресса в Варшаве, например газета «Свобода», писала о Тухоли, как о «лагере смерти», в котором умерло 22 тыс. красноармейцев.
Польская сторона с самого начала скрывала статистику по количеству умерших и погибших военнопленных.
В октябре 1919 г. уполномоченные Международного комитета Красного Креста (МККК) д-р Шатенэ, г-н В. Глур и военный врач Французской военной миссии д-р Камю после посещения лагерей военнопленных, расположенных в Брест-Литовске констатировали, что «они поражены недостаточностью статистических данных по заболеваемости и смертности пленных » («Красноармейцы в польском плену...», с. 92).
Тем не менее, судя по отчетам госпитальных служб и свидетельствам самих заключенных, первоначальные оценки количества погибших военнопленных в Тухоли достаточно реалистичны.
«С момента открытия лазарета в феврале 1921 г. до 11 мая того же года в лагере было эпидемических заболеваний 6491, неэпидемических 12294, всего 23785 заболеваний... За тот же промежуток времени в лагере зарегистрировано 2561 смертный случай, за три месяца погибло не менее 25 % общего числа пленных, содержавшихся в лагере » («Красноармейцы в польском плену...», с. 671).
Подтверждение сообщениям русской прессы содержится в письме руководителя польской разведки (II отдела Генерального штаба Верховного командования ВП) подполковника ИгнацыМатушевского от 1 февраля 1922 г. в кабинет военного министра Польши («Красноармейцы в польском плену...», с. 701), в котором сообщается, что в Тухольском лагере за все время его существования погибли 22 тысячи военнопленных Красной Армии.
Уровень смертности в других лагерях был не ниже. Так в начале августа 1919 г. в Брест-Литовске, где содержалось примерно такое же количество пленных, как в Тухоли, только за один день во время эпидемии дизентерии умерло 180 человек («Красноармейцы в польском плену...», с. 91).
Пленных казнили по приговорам различных судов и трибуналов, расстреливали во внесудебном порядке и при подавлении неподчинения.
9 сентября 1921 г., нарком иностранных дел РСФСР Чичерин направил Польше ноту, в которой обвинил польские власти в гибели 60.000 советских военнопленных).
По оценкам современных ученых, в польском плену умерло до 16-20 тысяч красноармейцев. На самом деле, настоящей цифры не знает никто и теперь уже никто никогда не узнает. Как никто никогда не узнает, сколько же всего русских потеряла Россия в навязанных революцией битвах.
С удьбы военнопленных и современность
В советское время долгий период эта проблема не исследовалась, а после 1945 г. замалчивалась по политически мотивированным соображениям, поскольку Польская народная республика была союзником СССР. Только в последние десятилетия в России снова появился интерес к этой проблематике. Заместитель секретаря Совета безопасности РФ Н. Спасский в интервью «Российской газете» обвинил Польшу в «смерти десятков тысяч красноармейцев, погибших в 1920-1921 гг. в польских концентрационных лагерях» .
В 2004 Федеральным архивным агентством России, Российским государственным военным архивом, Государственным архивом Российской федерации, Российским государственным архивом социально-экономической истории и польской Генеральной дирекцией государственных архивов на основе двустороннего соглашения от 4 декабря 2000 года предпринята первая совместная попытка историков двух стран найти истину на основе детального изучения архивов - прежде всего польских, так как события происходили преимущественно на польской территории. Впервые достигнуто согласие исследователей в отношении количества красноармейцев, умерших в польских лагерях от эпидемий, голода и тяжелых условий содержания. Тем не менее, по ряду аспектов мнения исследователей двух стран разошлись, вследствие чего результаты изданы общим сборником "Красноармейцы в польском плену в 1919-1922 гг" , но с разными предисловиями в Польше и России. Предисловие к польскому изданию написано ВальдемаромРезмером и Збигневом Карпусом из Университета Николая Коперника в Торуни , а к российскому - Геннадием Матвеевым из Московского Государственного Университета им. Ломоносова . Количество военнопленных-красноармейцев польские историки оценили в 80 - 85 тыс., а российские - в 157 тыс. Число смертей в лагерях польские историки оценили в 16 - 17 тыс., российские историки в 18 - 20 тыс. (Г. Матвеев указывает на расхождение данных из польских и российских документов, на неполноту польского учета гибели военнопленных, и в более поздней своей статье отказывается от каких-либо итоговых цифр по числу погибших пленных ). Совместное исследование показало, что основными причинами смертности в лагерях были болезни и эпидемии (грипп , тиф , холера и дизентерия), что, впрочем, не отрицали и другие исследователи. Польские историки сделали упор на то, что эти заболевания также повлекли значительные жертвы и среди военного и гражданского населения. . Между польскими участниками данной группы и российским историком Г. Матвеевым сохранились большие расхождения по вопросу о количестве пленных красноармейцев, а это указывает на неопределенность судьбы около 50 тысяч человек. Г. Ф. Матвеев указывает на занижение польскими историками числа пленных красноармейцев, а вместе с тем и числа погибших пленных, на сомнительность данных из польских документов времен войны: «Сложность проблемы заключается в том, что доступные в настоящее время польские документы не содержат сколько-нибудь систематических сведений о численности попавших в польский плен красноармейцев.» Указывает этот исследователь и на то, что польские военные уничтожали пленных красноармейцев на месте, не отправляя их в лагеря для военнопленных. Российская исследовательница Т. Симонова пишет, что З. Карпус определял количество погибших пленных красноармейцев вТухоли на основании кладбищенских списков и актов смерти, составленных лагерным священником, в то время как священник не мог отпевать коммунистов, а могилы умерших, по воспоминаниям очевидцев, были братскими.
Российский премьер Владимир Путин в опубликованной в конце августа, накануне визита в Польшу статье в «Газете выборча» поставил трагедию российских пленных в один ряд с расстрелом польских офицеров под Катынью в 1940 году: «Мемориалы «Катынь» и «Медное», как и трагическая судьба русских солдат, взятых в польский плен в ходе войны 1920 года, должны стать символами общей скорби и взаимного прощения».
P . S .
Роли в первой мировой войне были распределены заранее: лидер польских социалистов Пилсудский, принадлежавший к небольшому кругу посвященных, в январе 1914 г. предсказал, делая доклад перед группой международных революционеров в зале Географического общества в Париже, «скорую австро-русскую войну из-за Балкан»: за Австрией встанет Германия, а за Россией - Франция и Англия; Россия будет разбита немцами, а центральные державы будут затем побеждены коалицией Франции, Англии и Америки. Радостное восклицание Ллойд Джорджа при известии о февральском перевороте в Петрограде - «главная цель войны достигнута!» - получает в связи с вышеизложенным любопытное освещение. Но - это уже совсем другая история, о которой, по всей видимости, будет возможно говорить еще не скоро.
Иллюстрация: плакат «Эй, кто поляк, в штыки!» (1920 г.)
Как то, не так часто в сети встречаются материалы, посвящённые этому важному событию в истории польско-российских отношений. Которое, тем не менее, спустя почти век, аукается и сегодня.
Что помнит большая часть читателей?
Была польско-советская война. Войска под командованием Тухачевского были разбиты. 100 тыс. красноармейцев попали в плен, где и были зверски не то замучены, не то заморены голодом.
А как было дело на самом деле? В рассказе будут многочисленные ссылки на советских военачальников Вацетиса и Какурина, цитируемые по их совместной книге.
В Большой Советской энциклопедии последнего издания утверждается, что эта война "возникла в результате интервенции буржуазной помещичьей Польши против Советского государства в апреле-октябре 1920".
"Правящие круги буржуазно-помещичьей Польши уже при образовании Польского государства в 1918 начали вооруженную борьбу против Сов. России, стремясь расширить границы за счет ее территории."
Однако это утверждение не может быть правдой . Действительно, после капитуляции Германии и Австро-Венгрии в Первой Мировой войне, вновь образованное Польское государство стало активно проводить политику территориальной экспансии в отношении всех своих соседей - Германии, Чехословакии, Литвы, Украины, Белоруссии. Но эта экспансия не могла касаться Советской России - поскольку территориальные претензии Польши не распространялись на востоке далее границы 1772 года, то есть касались большей части белорусских и значительной части украинских земель, но никак не русских . Ни Белоруссия, ни Украина тогда в состав Советской России не входили.
Соответственно, Польша физически не могла в 1918 "начать вооруженную борьбу против Сов. России" . И кстати - в 1918 Польшей управляло отнюдь не "буржуазно-помещичье", а сугубо социалистическое правительство, официально называвшее себя рабоче-крестьянским.
Войну националистической Польши с большевиками никто не объявлял - в условиях повсеместных восстаний и политического хаоса советско-польский конфликт начался явочным порядком. В феврале 1919 года в Минске большевики провозгласили создание «Литовско-Белорусской советской социалистической республики», и в те же дни начались первые бои советских и польских войск на этих землях. Обе стороны пытались побыстрее исправить в свою пользу хаотически складывающиеся границы.
Истина в том, что после капитуляции Германии в ноябре 1918, и ухода ее войск с территории Белоруссии, туда двинулись с запада польские войска, а с востока - войска Советской России. При этом советское наступление началось раньше польского , и шло более быстрыми темпами. Причем действия советских войск в Белоруссии были частью широкого стратегического плана Советской России .
Вот что пишут об этом плане красные военачальники И.И. Вацетис и Н.Е. Какурин в своем труде "Гражданская война 1918-1921", изданном в СССР в 1930:
"Советская Россия как первое в мире пролетарское государство оказывала поддержку рабоче-крестьянским массам окраин (Финляндии, Эстонии, Латвии, Литвы, Белоруссии, Польши), желавшим создать на своей родине советские республики . Советская власть позволила сформировать в РСФСР советские национальные армии, как для овладения территорией этих национальностей, так и для закрепления этих территорий за собой."
Обратите внимание - четко говорится о закреплении территорий не за национальностями, а за собой, Советской Россией . И далее:
"Таковы были политические предпосылки оформления и активизации Западного фронта Гражданской войны. Операционные направления этого фронта совпадали с путями, ведущими в Эстонию, Латвию, Литву, Белоруссию и Польшу.
Занятие Эстонии было возложено на красные эстонские войска (на Нарвском направлении действовала 6-я стрелковая дивизия, красная эстонская дивизия только еще формировалась); главный удар наносился в Нарвском направлении. Красным эстонским частям должны были помогать войска 7-й красной армии и Красный Флот. Латвию должны были занять латышские стрелковые части. Постановлением РВС Республики от 4 января 1919 г. было решено образовать особую армию Латвии в составе двух стрелковых дивизий и армейской конницы. Командующим пролетарской армией Советской Латвии был назначен т. Вацетис, остававшийся в то же время главнокомандующим всеми вооруженными силами РСФСР. Операции в Литве, Белоруссии и Польше возлагались на особую армейскую единицу под названием Западной армии. Начало наступления зависело от готовности предназначенных для этой цели войск, но не позже конца декабря 1918 г."
Далее Вацетис и Какурин описывают осуществление этого стратегического наступления советских войск, указывая на большие трудности в Эстонии и Латвии, где красным было оказано сильное сопротивление. Иначе шло наступление войск Советской России на Литву, Белоруссию и Польшу:
"Наступление в Привислянском направлении началось вслед за отходом немцев. Задачей ставилось:
1) занятие Белоруссии,
2) продвижение в сторону Варшавы до реки Западный Буг (включительно).
Продвижение Красной Армии к означенным рубежам развивалось вполне успешно. Польша была занята борьбой на других фронтах и восточную свою границу охраняла слабо (в это время в Восточной Галиции на чехо-словацкой границе между чехо-словаками и поляками происходили споры из-за пограничной линии, и, наконец, до окончания спора с немцами на границе с Силезией также приходилось держать войска)."
По данным Вацетиса, численность красной Западной армии составляла 81,5 тыс. бойцов - почти 40% сил Красной Армии на всех фронтах в то время (примерно такая же группировка - 84 тыс. бойцов - была на Восточном фронте, где шли активные действия против сил Колчака). Также, по данным Вацетиса, силы Литвы составляли 8 тыс. бойцов, а Польши на ее восточных рубежах - 64 тыс. Однако, большая часть этих польских сил (до 70%) была задействована в Восточной Галиции не только против чехословаков, но, в основном, в войне против Украинской Народной Республики .
Западная армия заняла Минск 10 декабря 1918, Вильну (Вильнюс) и Барановичи - 6 января 1919, Лиду - 10 января, Слоним - 13 января, Пинск - 25 января.
Первое сопротивление Красная Армия на этом направлении встретила в Пинске - но не стороны польских войск, а со стороны войск Украинской Народной Республики .
Первый бой между войсками Советской России и Польши произошел 28 января 1919 под Волковыском, примерно в 20 км от нынешней польско-белорусской границы.
К 13 февраля 1919 продвижение Красной Армии остановилось на линии Вильна (Вильнюс) - Лида - Слоним - Картузская Береза - ст. Иваново (западнее Пинска). То есть примерно на 100 км восточнее нынешней, польско-белорусской границы.
Активные боевые действия польских войск в Белоруссии и Литве начались во второй половине марта 1919 . В марте поляки отбили Слоним и Пинск, в апреле - Вильнюс, Лиду, Барановичи. С мая 1919 польско-советский фронт стабилизировался.
Поляки вновь перешли в наступление в июле 1919, захватив важные железнодорожные узлы Вилейку, Молодечно и Лунинец. В середине июля поляки приостановили наступление, с целью перегруппировки сил и подтягивания тылов. Красная Армия попыталась во время этой передышки отбить Вилейку и Молодечно, но эти попытки не увенчались успехом. 8 августа польские войска взяли Минск, затем достигли реки Березина, а 29 августа заняли Бобруйск.
Тем временем, в конце июля 1919, 12-я красная армия, отбросившая к Галиции украинские войска, вступила в боевое соприкосновение с польскими войсками в районе Ровно.
Цитата: Вацетис и Какурин:
"Дальнейшие операции противника уже не носили такого решительного характера, в силу нежелания этим помочь армиям Деникина и Юденича."
Осенью 1919 польско-советский фронт вновь стабилизировался на линии Полоцк - Борисов - Бобруйск - Мозырь - Житомир. Северный участок этого фронта проходил практически по линии границы Польши 1772 года - конечной цели экспансии новой Польши. В октябре 1919, по инициативе польской стороны, начались мирные переговоры с Советской Россией, завершившиеся безрезультатно в декабре 1919.
Подводя итоги этих событий, Большая Советская энциклопедия первого издания (1930) указывает:
"Западный фронт, в течение 1919, несмотря на революционные события в Центральной Европе, не мог получить значения ударного. От первоначальной цели: связать, посредством этого фронта, русскую пролетарскую революцию с Советскими республиками на Западе, вскоре пришлось отказаться , под влиянием событий на других фронтах Гражданской войны."
До марта 1920 на советско-польском фронте было затишье. 6 марта 1920 польские войска (по советским данным - 6,5 тыс. бойцов при 20 орудиях) перешли в частное наступление на юге Белоруссии, взявМозырь и Калинковичи. В тот же день, на западе Украины, получили приказ перейти в решительное наступление по всему фронту красные 12-я и 14-я армии, однако успехов они не достигли, и в конце марта перешли к обороне. На юге Белоруссии красные войска, в течение марта-апреля, четырежды пытались отбить у поляков Мозырь.
К 10 марта 1920 главнокомандующий вооруженными силами РСФСР Каменев принял решение о кампании против Польши:
"а) главный удар нанести на Западном фронте; б) на Юго-Западный фронт возложить задачу по активному сковыванию противника, усилив его Конной армией; в) Западный фронт, отвлекая внимание и силы противника наПолоцком и Мозырском направлениях, главный удар должен нанести в направлении Игумен, Минск."
По этому плану предполагалось, что после прибытия на Юго-Западный фронт 1-й конной армии, фронт перейдет в наступление, в направлении Ровно - Брест. Однако, в середине апреля 1920, главком Каменев решил, что первостепенной является операция по овладению Крымом, и приказал командующему Юго-Западным фронтом выделить для этого все свободные силы, даже за счет ослабления польского участка фронта. Выдвижение Конной армии на польский участок не отменялось.
Тем временем подготовка к наступлению Западного фронта продолжалась.
Согласно Какурину:
Как указывают Вацетис и Какурин:
Для обеспечения поддержки польской армии 22 апреля 1920 Пилсудский заключил соглашение с Петлюрой об освобождении Украины от советской власти . Пилсудский отказался (по крайней мере временно) от идеи расширения Польши до границы 1772 года на Украине, но за счет легитимного приобретения части Западной Украины и намерения сделать Украину фактически вассалом Польши.
Вацетис и Какурин:
"В общем же, польский план войны сводился к следующему. Желая упредить своим наступлением удар советских войск, Пилсудский решил нанести свой удар на Украине, подкрепляя свое решение следующими соображениями: на Украине находилась, по его мнению, главная масса советских сил; на Украине представлялось более легким разрешить все вопросы по довольствию войск; при операциях на Украине правый фланг польских армий обеспечивался территорией дружественно-нейтральной Румынии, примыкая к ней. Кроме того, мыслилось, нанося удар на Украине, создать продовольственные затруднения для Советской России, лишив ее украинского хлеба, и привлечь к себе симпатии украинского населения, объявив независимость Украины.
Пилсудский отказывался от нанесения главного удара на Белорусском театре, потому что в таком случае сильно растягивался его левый фланг, причем не исключалась возможность нанесения по нему удара литовской армией с тылу. Польские армии втягивались в разоренный и лишенный продовольственных запасов край с враждебно настроенным населением."
Вацетис и Какурин выражают сомнение в логичности плана Пилсудского. В частности, им непонятно, почему тот решил, что на Украине находятся основные силы красных. Действительно - логичнее было бы замыслить удар на Украине против более слабой группировки советских войск. В то же время непонятно, почему этой слабой группировке было приказано 6 марта 1920 перейти в решительное наступление против превосходящих в численности польских войск ?
К 15 апреля 1920 распределение сил сторон на Белорусском и Украинском участках фронта, согласно Какурину, было таково:
В Белоруссии у поляков было 60,1 тыс. штыков и 7 тыс. сабель против 66,4 тыс. штыков и 4,4 тыс. сабель у красных. На Украине у поляков было 30,4 тыс. штыков и 4,9 тыс. сабель против 13,4 тыс. штыков и 2,3 тыс. сабель у красных. Какурин также указывает, что к началу своего наступления поляки перебросили с Белорусского на Украинский участок 10 тыс. штыков и 1 тыс. сабель.
Таким образом, план поляков ударить на Украине (при соотношении сил 3:1 ) и оставаться в обороне в Белоруссии (при соотношении сил 0,8:1 ) выглядит вполне логичным. Следует учесть, что на Украине в тылу красных войск действовали украинские партизанские отряды, и накануне польского наступления у красных взбунтовались две галицийские бригады (около 1,5 тыс. бойцов).
Неудивительно, что польское наступление на Украине развивалось успешно.
Цитата: Вацетис и Какурин:
"Ударным группам противника без труда удалось прорвать жидкий фронт 12-й красной армии. Группа Рыбака в тот же день, т.е. 25 апреля, заняла г. Овруч, а группа ген. Ридза-Смиглого, развивая энергичное наступление, причем ее пехота (1-я пехотная дивизия легионеров) частично двигалась на грузовых автомобилях в течение суток, покрыла 80-километровый переход и на рассвете 26 апреля овладела Житомиром после боя на ближайших подступах к нему с 58-й стрелковой дивизией. В этот же день противник занял Коростень и Радомысль, утвердившись, таким образом, на рокадной железнодорожной линии, проходившей позади фронта 12-й красной армии (Коростень - Житомир). В результате этих действий противника на второй же день после начала его наступления 12-я армия перестала существовать как управляемая единица: четыре ее дивизии (47, 7, 58-я стрелковые и 17-я кавалерийская), потеряв связь со штабом армии и между собой, уже отходили в восточном направлении, стремясь выйти на свои тыловые военные дороги. На фронте продолжала бороться с противником только левофланговая дивизия армии - 44-я стрелковая. Однако под натиском противника ей также пришлось уступить ему 30 км пространства, отойдя от м. Чуднов на фронт Китхи - Бейзымовка. Более удачно отбивалась, от демонстративных атак противника, на своем участке 14-я армия.
6 мая 1920 поляки почти без боя взяли Киев. Однако 9-13 мая польское наступление практически остановилось на расстоянии 150-250 км от исходных позиций.
Вацетис и Какурин:
"Действия противника после падения Киева, несмотря на его частичные успехи, принимали, по существу, характер лишь активной обороны. Здесь сказывалось влияние закона пространства, в конце концов поглотившего энергию польского наступления, а также отсутствие свободных сил, которые были отвлечены на Белорусский театр с Украины, активными действиями советского Западного фронта."
Вацетис и Какурин указывают, что хотя из двух красных армий одна, 12-я армия, была "основательно потрепана" , поляки упустили возможность разгромить другую, 14-ю армию.
Тем временем, командующий Западным фронтом Тухачевский отдал приказ перейти в наступление 14 мая 1920 .
Собственно, прежний командующий Западным фронтом, Гиттис, был готов перейти в наступление еще 6-7 мая (как планировалось еще до польского удара 25 апреля). Однако Тухачевский, вступивший в командование фронтом 30 апреля, 4 мая перенес срок начала наступления на 14 мая и решил действовать не по плану красного Главнокомандования (удар на Минск центром фронта), а по своему плану - ударить правым флангом фронта, с целью оттеснить поляков к Пинским болотам.
Подобный план (удар усиленным правым флангом фронта) разработал еще Гиттис. И хотя его план был отменен Главкомом 10 марта , Гиттис практически сохранил на правом фланге ударную группировку, а своей директивой от 14 апреля постановил нанести удар севернее Минска, и вспомогательный удар в направлении Мозыря.
14 мая 1920 главный удар на Западном фронте наносила правофланговая красная 15-я армия - ударной группировкой из шести стрелковых и одной кавалерийской дивизий (35,7 тыс. штыков и 2,4 тыс.сабель ) на фронте 60 км . 16-я красная армия должна была нанести 17 мая вспомогательный удар на центральном участке фронта (однако эта армия начала наступать только 19 мая и незначительными силами).
15-я армия наступала по трем расходящимся направлениям , и к 27 мая ее продвижение остановилось. К этому же времени поляки отбросили на прежние позиции части 16-й армии.
1 июня поляки перешли в наступление против красной 15-й армии, и к 8 июня отбросили ее почти на прежние позиции. 15-я армия потеряла убитыми, пленными, пропавшими без вести и ранеными 12,1 тыс. бойцов и командиров (почти 32% ). Вацетис и Какурин указывают, что этому успеху поляков способствовали распоряжения командарма-15 Корка. Также отмечается медлительность командарма-16Сологуба .
Тем временем на Украине на Юго-Западный фронт наконец прибыла 1-я конная армия (16,7 тыс. сабель, 48 орудий, 6 бронепоездов, 12 самолетов). Ее выдвижение с Дона началось 19 апреля 1920 - по плану главкома Каменева, составленному до польского наступления 25 апреля, с ее прибытием Юго-Западный фронт должен был перейти от активной обороны в генеральное наступление в направлении Ровно - Брест.
26 мая 1920 красный Юго-Западный фронт перешел в наступление. Главная ударная группировка красных, 1-я конная армия, 29 мая натолкнулась на укрепленные позиции 13-й пехотной польской дивизии, прикрывавшие железнодорожный узел Казатин. Командарм Буденный бросал поочередно свои кавалерийские дивизии на фронтальный прорыв обороны польской дивизии.
Цитата: Вацетис и Какурин:
"Только 5 июня, сосредоточив все свои силы к своему правому флангу, командарму 1-й конной удалось прорваться в тыл противника на стыке между 6-й и 3-й польскими армиями.
1-я конная армия устремилась не на тыл 3-й польской армии, а на Бердичев и Житомир, минуя также и мощный Казатинский узел. 7июня Житомир и Бердичев с их складами были захвачены 1-й конной армией, но зато 3-я польская армия получила в свое распоряжение два ценных дня, а 6-я польская армия успела обеспечить Казатинский узел двумя пехотными и одной кавалерийской дивизиями.
Таким образом, пока результаты прорыва 1-й конной армии имели более моральный, чем стратегический характер."
3-я польская армия получила приказ на отход от Киева, который был занят красными без боя 12 июня. 1-я конная армия повернула на восток, что могло бы привести к окружению 3-й польской армии. Однако командующий фронтом Егоров решил , что для окружения поляков будет достаточно группы Голикова в составе двух стрелковых дивизий и кавалерийской бригады, и направил 1-ю конную армию обратно кБердичеву и Житомиру.
3-я польская армия легко пробилась сквозь войска группы Голикова и отошла на Коростень. 14 июня Егоров все-таки решил послать против 3-й польской армии две дивизии Буденного. Обе они были поочередно отброшены частями 7-й польской пехотной дивизии.
Согласно приказу Пилсудского от 12 июня , польские армии отошли до рек Уж и Случь, то есть почти на те же позиции, что и до наступления 25 апреля 1920.
Цитата: Вацетис и Какурин:
"Таким образом, стратегические результаты контрманевра Юго-Западного фронта свелись к крупному успеху в виде ликвидации всех предшествующих территориальных достижений противника. Однако успех был неполон. Нам не удалось внести достаточного расстройства в живую силу противника и, в частности, уничтожить 3-ю польскую армию. Главной причиной неудачи явились, с одной стороны, ряд прогульных движений конной армии с 5 по 12 июня в треугольнике Бердичев - Житомир - Фастов; преувеличенная оценка возможностей окружения противника одной группой Голикова; медленность движения и растяжка последней в силу неблагоприятных условий местности (лесисто-песчаный район), а с другой стороны, искусная организация отхода командармом 3-й польской ген. Ридз-Смиглым."
Главком Каменев считал, что при преследовании противника главное внимание Юго-Западного фронта должно быть обращено на Киевскую группу поляков, поскольку предполагалось ее усиление тремя польскими дивизиями, перебрасываемыми из Белоруссии. Поэтому Главком приказал направить 1-ю конную армию на Ровно, ударную группу 12-й армии на участок Овруч - Коростень и особый отряд на Мозырь.
Однако командюз Егоров своей директивой от 15 июня не стал действовать точно по приказу Главкома и направил главные силы 12-й армии на Овруч, две дивизии конной армии на Коростень, а две остальные кавдивизии Буденного и одну подчиненную ему стрелковую дивизию на Новоград-Волынский.
Цитата: Вацетис и Какурин,
"такая разброска сил конной армии" привела к затяжным боям под Новоград-Волынским с полутора польскими пехотными дивизиями, переброшенными из Белоруссии. Даже после того как Егоров все-таки направил туда все силы конной армии, сопротивление поляков удалось преодолеть только 27 июня.
Цитата: Вацетис и Какурин:
"27 июня командюз Егоров решил окончательно разорвать Польский фронт на Украине, отбросив северную его часть в Полесские болота, а южную часть - на нейтральную румынскую территорию. Для этого 12-я армия не позднее 28 июня должна была овладеть Мозырем и Олевском, затем не позднее 3 июля ударной группой совместно с 1-й конной армией овладеть районом Костополь - Ровно, после чего энергично развить удар в обход Сарны в общемнаправлении Степань - Чарторийск. 1-я конная, преследуя противника, не позднее 3 июля должна была занять район Ровно. 14-я армия не позднее 29 июня должна была овладеть районом Старо-Константинов - Проскуров [ныне Хмельницкий], стараясь при этом нанести уничтожающий удар Днестровской группе противника, отрезая ее от галицийской границы и прижав к р. Днестр."
1 июля 1920 началось Ровненское сражение. По 1-й конной армии ударила с фронта польская 3-я пехотная дивизия, которую должна была поддержать фланговым ударом 1-я пехотная дивизия. Однако эта последняя не получила своевременно приказ о наступлении, и в результате две дивизии Буденного отбросили 3-ю пехотную дивизию.
2 июля произошло встречное столкновение всей 1-й конной армии с польскими 3-й пехотной и 1-й кавалерийской дивизиями. Поляки были вынуждены отойти за р. Горынь. В тот же день полякам удалось отбросить 45-ю стрелковую дивизию и кавалерийскую бригаду Котовского.
Цитата: Вацетис и Какурин:
"2-я польская армия [три пехотных и одна кавалерийская дивизии] потеряла свою прямую коммуникационную линию на Брест и оказалась отброшенной к северу от Ровно, опирая свой тыл на железнодорожную линию Ровно - Сарны и таким образом сохраняя свою связь с Брестом. Только поэтому ее неудача и не приняла размеров стратегической катастрофы. Но непосредственные стратегические результаты падения Ровно заключались в том, что конной армии удалось прорвать фронт противника на 80 км, что вынудило польское командование на Украине принять решение об отводе своих армий на 100 км назад. В связи с этим решением бесцельными являлись все предшествующие действия 18-й пехотной польской дивизии, которая в тот же день, т.е. 4 июля, заняла Изяславль, а теперь, в связи с новым решением польского командования, готовилась к отходу на Броды. Единственным результатом ее появления вИзяславле было выделение против нее двух дивизий 1-й конной армии, что, вызвав разброску ее сил в пространстве, облегчило в последующие дни 2-й польской армии выход на новую линию Польского фронта опять-таки через Ровно."
Наступая с севера, части 2-й польской армии 8 июля заняли Ровно после упорного боя с двумя дивизиями 1-й конной армии. На следующий день Буденный подтянул к Ровно третью дивизию, намереваясь атаковать город. Однако 9 июля поляки оставили Ровно, отходя на новую линию фронта, и красным пришлось иметь дело лишь с арьергардом поляков. Ровно был занят частями 1-й конной армии утром 10 июля.
Что касается других целей наступления Юго-Западного фронта, определенных Егоровым, то Мозырь был взят 29 июня, а Проскуров - только 9 июля. В итоге не был и разорван фронт поляков.
Тем временем главком Каменев еще 8-9 июня требовал от Тухачевского активных действий Западного фронта - с тем, чтобы поляки не перебрасывали свои силы с Белорусского на Украинский фронт. Однако Тухачевский ограничился только боями частного характера на некоторых участках фронта, начав их лишь 17 июня.
Западный фронт Тухачевского перешел в наступление 4 июля 1920 . Тухачевский решил повторно использовать план своего предыдущего майского наступления - ударить правым флангом фронта, с целью отбросить поляков к Полесью.
На этот раз у Тухачевского было больше сил - 91,5 тыс. штыков и сабель против польских 62,5 тыс. На участке главного удара Тухачевский сосредоточил 60 тыс. против польских 31 тыс. (по советским данным).
Вацетис и Какурин указывают, что конфигурация ударной группировки Тухачевского не соответствовала основному замыслу операции - мощный центр 15-й армии и ослабленные крылья 4-й и 3-й армий. Таким образом, нельзя было рассчитывать на окружение противостоявшей им 1-й польской армии.
Тем не менее удар мощной группировки уже в первый день наступления оттеснил поляков на 5-10 км. Участок фронта удержала только одна (17-я пехотная) из четырех с половиной польских дивизий.
Цитата: Вацетис и Какурин:
"Основной причиной поражения 1-й польской армии в день 4 июля явилось крайне невыгодное для нее соотношение сил. Таранная группировка на этот раз вполне оправдала себя."
5 июля 1-я польская армия получила приказ оторваться от красных и отходить на Лиду. В связи с этим отходом начался и отход 4-й польской армии - т.е. по сути отход всего Белорусского фронта. План Пилсудского, составленный еще в июне, предусматривал занятие поляками обороны на линии старых германских окопов.
К утру 6 июля войска 1-й польской армии, отступавшей тремя группами, оказались разбросанными в пространстве. Это давало возможность красным легко разбить их по частям. Однако никаких боев в тот день не было, поскольку 4-я и 15-я красные армии замедлили свое продвижение, а 3-ю армию Тухачевский перенацелил на Минск, и она занималась своей перегруппировкой.
Поскольку 16-я красная армия перешла в наступление только 7 июля (с таким же запозданием, как и в майском наступлении), 4-я польская армия отступала организованно и почти без боев. 10 июля поляки оставили Бобруйск, 11 июля - Минск.
Хотя существенные потери понесли части только 1-й польской армии, главным успехом красных в этом сражении стал упадок морального духа поляков. В результате они не смогли оказать надлежащего сопротивления на линии старых германских окопов. Уже 14 июля красные заняли Вильно.
12 июля 1920 Британия предложила Советской России заключить перемирие с Польшей, исходя из того, что восточная граница Польши будет установлена по ее этнографической границе. Так называемая "линия Керзона" практически совпадала с нынешней границей Польши с Белоруссией и Украиной. 17 июля 1920 Советская Россия официально отвергла предложения Британии.
23 июля 1920 главком Каменев приказал командзапу Тухачевскому: "…не позже 12 августа выйти на линию Прасныш - Ново-Георгиевск и далее по р. Висле на юг до Ново-Александрии включительно, овладев городом Варшавой."
26 июля 1920 красные войска перешли этнографическую границу Польши в районе Белостока. 1 августа был взят Брест-Литовск. К этому времени Западный фронт имел 101,3 тыс. штыков и сабель, 2,6 тыс. пулеметов, 598 орудий против 50,6 тыс. штыков и сабель, 2,3 тыс. пулеметов и 464 орудий у поляков (по советским данным).
Тем временем, на Украине, красный Юго-Западный фронт упорно боролся за овладение инициативой. События не отличались быстротой развития, однако красная 14-я армия продвигалась на запад - 9 июля взят Проскуров (Хмельницкий), 12 июля - Каменец-Подольский.
14 июля красные войска вышли на рубеж рек Верхняя Стырь, Иква, Збруч. За этим рубежом поляки оказали упорное сопротивление - особенно в районе Дубно - Ровно, где поляки неоднократно контратаковали.
24 июля 1920 командюз Егоров своей директивой утвердил основным направлением наступления фронта - Львовское направление.
Цитата: Вацетис и Какурин:
"Согласно этой директиве непосредственное содействие Западному фронту возлагалось лишь на численно слабую 12-ю армию, которая должна была овладеть в кратчайший срок г. Ковелем. Выставив затем заслоны в сторону Бреста, эта армия должна была перейти в решительное наступление в направлении Холм - Красник - Аннополь и не позднее 15 августа выйти на рубеж рр. Вислы и Сан, заняв переправы через них в районе Аннополь - Ниско."
По той же директиве 1-я конная армия направлялась на Львов, который приказывалось взять не позднее 29 июля , а 14-я армия - в направлении Тарнополь - Перемышляны - Городок, что должно было содействовать 1-й конной армии в захвате Львова.
В это время Пилсудский усиливал войска на Варшавском направлении, а также против 1-й конной армии. Это позволило продвинуться вперед красным 12-й и 14-й армии, в то время как 1-й конной армии пришлось вести упорные бои со 2-й польской армией, старавшейся отбросить Буденного от подступов к Львову.
27 июля 1920 началось встречное сражение 1-й конной армии с частями 2-й польской армии. В этот день польская 4-я кавбригада отбросила красную 4-ю кавдивизию. На следующий день бои между 1-й конной и 2-й польской армиями шли с переменным успехом, а 29 июля поляки перешли в наступление. В этот день командюз Егоров потребовал от Буденного взять Львов 30 июля.
Однако 30 июля полякам удалось существенно потеснить части 1-й конной армии на ее флангах. 2 августа поляки вновь потеснили 1-ю конную и приданные ей стрелковые дивизии. 3 августа красные были выбиты из г. Броды. Однако в этот же день 2-я польская армия начала отход по приказу командования - "ввиду общего изменения обстановки, а именно занятия противником Бреста и необходимости общего отхода на р. Буг".
Но и 1-я конная армия, в результате понесенных потерь, нуждалась в отдыхе. Буденный запросил об этом Егорова, но получил отказ. А 8 августа поляки вновь ударили по 1-й конной. 11 августа войска Буденного были снова отброшены польской контратакой.
Цитата: Вацетис и Какурин:
"В ночь с 10 на 11 августа главком прекращает действия конной армии против 6-й польской армии. Отданная главкомом в 3 часа 11 августа директива № 4738/оп 1041/ш характеризуется четкой оценкой общей обстановки и ставит определенные задачи польскому крылу Юго-Западного фронта. В ней главком совершенно правильно устанавливает соотношение удельного веса Львовской и Варшавской операций и центр тяжести приложения усилий польского крыла Юго-Западного фронта, осуществляемого пока 1-й конной и 12-й армией, переносит в сторону содействия их главной операции Западного фронта.
В связи с этим решением 12-я армия главными силами должна наносить в общем направлении на Люблин, а главные силы конной армии должны выйти в район Грубешов - Замостье - Томашов."
Однако 12 августа командюз Егоров не подчинился этой директиве Главкома и в третий раз приказал 1-й конной армии захватить Львов.
На тот момент (11 августа 1920) силы красного Юго-Западного фронта и польского Украинского фронта были примерно равными - по 43,2 тыс. штыков и сабель (по советским данным). Против 17,7 тыс. сабель и 3,4 тыс. штыков 1-й конной армии поляки имели 9 тыс. штыков и 7 тыс. сабель (по советским данным).
13-14 августа 1-я конная вела упорные бои и 14 августа наконец вновь отбила г. Броды. Лишь 15 августа 1-й конной армии удалось выйти к Западному Бугу в его верховье, в 40 км от Львова. 16 августа Буденный приказал двум своим кавдивизиям взять Львов. Однако 17-19 августа 1-я конная лишь боролась за закрепление за собой линии реки Западный Буг, отбивая контратаки поляков. На некоторых участках полякам удалось оттеснить части 1-й конной армии.
20 августа 1920 1-я конная армия, еще с 14 августа переподчиненная Главкомом (вместе с 12-й армией) Западному фронту, начала передислокацию на север.
Позиции на Буге заняли выведенные из состава 1-й конной армии 45-я и 47-я стрелковые дивизии, сведенные в группу под командованием Якира. С 21 августа поляки стали оттеснять эту группу на восток. 24 августа Егоров вновь приказал, на этот раз 14-й армии, взять Львов. Красным опять не удалось это, а с 1 сентября 1920 наступательная инициатива на всем фронте 14-й красной армии перешла к полякам.
Тем временем наступление Западного фронта в Восточной Польше также замедлилось. С 29 июля по 3 августа шли упорные бои на левом берегу р. Нарев. Поскольку красная 15-я армия не могла самостоятельно преодолеть этот рубеж, ей на помощь были направлены части 3-й и 4-й армий. 2-4 августа части 16-й красной армии вели упорные бои, форсируя Западный Буг.
7 августа 1920 войска польского фронта начали планомерный отход на линию р. Ожиц - Пултуск - предмостные укрепления Варшавы - Висла - Демблинский плацдарм - р. Вепш - р. Серет.
9 августа был оформлен польский план, по которому 15 августа должна была перейти в наступление левофланговая 5-я польская армия. Одновременно отвлекающий удар должна была нанести 3-я польская армия по правому флангу красной 12-й армии.
10 августа 1920 польское правительство обратилось к советскому правительству с просьбой о представлении условий заключения мира.
Всего в то время, на советско-польском фронте, было семь польских (включая украинскую) армий и семь армий и одна группа красных. Назвать их численность невозможно - слишком противоречат друг другу как советские, так и польские источники даже относительно собственных сил, не говоря уже о численности сил противника. Очень приблизительно можно лишь сказать, что силы поляков и красных в сумме по всей линии фронта были примерно равными, и не превышали 200 тысяч с каждой стороны.
"Противник по всему фронту продолжает отступление. Приказываю окончательно разбить его и, форсировав реку Вислу, отбросить к юго-западу. Для чего:
1. 4-й армии, обеспечивая правый фланг фронта, частью сил овладеть районом Яблонов - Грауденц - Торн, форсировав остальными силами 15 августа р. Вислу в районе Влоцлавск - Добржин. В районе Цеханов - Плонск оставить одну стрелковую дивизию во фронтовом резерве.
2. Командарму 15-й и 3-й форсировать Вислу не позже 15 августа. Командарму 3-й из района Залубице ударом в направлении Праги отбросить от Варшавы противника, отходящего перед 16-й армией.
4. Мозырской группе 14 августа овладеть районом Козенице - Ивангород [Демблин]. В подчинение командующему Мозырской группы передается 58-я стрелковая дивизия."
Генеральному сражению на Висле предшествовал Радиминский эпизод 13 августа 1920 - действия красных 21-й и 27-й стрелковых дивизий. По собственной инициативе (на день раньше, чем планировало армейское командование) командиры этих дивизий завязали упорный бой с 11-й пехотной польской дивизией за город Радимин (23 км от Варшавы). Несмотря на несогласованность действий этих двух красных дивизий (они входили в разные армии), им удалось взять Радимин и продвинуться к Висле.
В этот же день поляки перехватили переданный по радио приказ по 16-й красной армии, назначавший атаку на предместье Варшавы на 14 августа. Командующий польским Северным фронтом генерал Галлер предположил, что одновременно Варшава будет атакована и 15-й, и 3-й красными армиями. Чтобы отвлечь от Варшавы часть сил красных, генерал Галлер приказал 5-й армии перейти в наступление 14 августа. Он также направил на ликвидацию Радиминского прорыва резерв - две пехотные дивизии.
14 августа 1920 ударная группировка 5-й польской армии генерала Сикорского - две пехотные дивизии, две пехотные и одна кавалерийская бригады - ударила в стык красных 15-й и 3-й армий. В этот день бои шли с переменным успехом - на некоторых участках продвинулись поляки, на других - красные. Утром полякам удалось отбить Радимин, но к вечеру он вновь был взят красными.
15 августа войска генерала Сикорского ударили по Цехануву, где располагался штаб 4-й красной армии. Штабу удалось спастись бегством, однако управление войсками этой красной армии штабом фронта было практически утрачено.
В этот же день части 5-й польской армии после кровопролитных боев потеснили 15-ю красную армию на всем ее фронте. Были отброшены также почти все войска 3-й красной армии. 15 августа поляки вновь отбили Радимин. В этот же день части 3-й польской армии отбросили переправившиеся ранее через Буг части 12-й красной армии.
Бои 16 августа принесли успех полякам не только на севере (5-я польская армия). Началось наступление центральной группы двух польских армий, развивавшееся весьма успешно. Была отброшена на востокМозырская группа красных, потеснены и части 16-й красной армии.
В ночь с 17 на 18 августа Тухачевский приказал своим войскам прекратить наступательные действия и отрываться от противника. И в это же время, 18 августа, главком Каменев в разговоре с Тухачевским заявил:
"Момент благоприятный… С Варшавой ликвидируйте в четыре-пять дней, это вам должно удаться."
19 августа 1920 поляки заняли Брест-Литовск, 23 августа Белосток. К 25 августа красные 15-я, 3-я, 16-я армия отошли на линию Липск - Кузница - Свислочь - Беловеж - 15 км восточнее Бреста (то есть несколько восточнее нынешней польско-белорусской границы). В тот же день красная 4-я армия (четыре дивизии), 3-й конный корпус (две кавдивизии) и две дивизии 15-й красной армии (всего более 40 тыс. ), не выдержав боев с двумя польскими пехотными дивизиями и бригадой резервистов, перешли границу Германии, где были интернированы.
17 августа 1920 в Минске начались переговоры о мире. 23 августа польская делегация заявила о неприемлемости советских условий - Советская Россия желала установления восточной границы Польши по линии Керзона , требовала сокращения вооруженных сил Польши до 50 тыс. и передачи вооружений Красной Армии, в то же время Советская Россия обещала в этом случае держать на границе с Польшей не более 200 тыс . своих войск .
12 сентября Тухачевский отдал приказ о подготовке к наступлению южного фланга фронта, 4-й (бывшей Мозырской группой) и 12-й армиями, с линии Кобрин - Владимир-Волынский на Влодаву и Брест. Однако, в день отдачи этого приказа, поляки прорвали фронт 12-й армии и взяли Ковель. Обе красные армии, а также и правый фланг 14-й армии, стали отходить на восток.
19 сентября поляки перешли в наступление на северном фланге красного Западного фронта. Польский удар пришелся на 15-ю армию, которую Тухачевский держал по-прежнему в роли таранной группировки, то есть на сокращенном фронте и с двумя дивизиями в резерве. Поэтому полякам пришлось вести тяжелые бои.
Правофланговую 3-ю красную армию поляки обошли через территорию Литвы двумя пехотными дивизиями и двумя кавбригадами (разбив попутно литовскую армию). 3-я красная армия, а за ней и весь Западный фронт 25 сентября начали отход на линию старых германских окопов.
26 сентября партизанский отряд Булак-Балаховича (около тысячи штыков и сабель) разгромил в Пинске штаб 4-й красной армии.
Тем временем 23 сентября 1920 чрезвычайная сессия ВЦИК решила отказаться от первоначальных требований к Польше относительно заключения мира. Советская Россия признавала независимость Литвы, Украины и Белоруссии, снимала требования о сокращении польской армии и реквизиции ее вооружения.
12 октября 1920 в Риге на этих условиях, плюс передача Польше Западной Украины и Западной Белоруссии и выплата контрибуции Польше, за вывезенное из нее имущество, были подписаны договоры о перемирии и предварительных условиях мира...
Какурин Н. Е. Гражданская война. 1918–1921 / Н. Е. Какурин, И. И. Вацетис; Под ред. А. С. Бубнова и др. - СПб.: ООО «Издательство «Полигон», 2002. - 672 с., ил. - (Великие противостояния). http://militera.lib.ru/h/kakurin_vatsetis/index.html
В России второй год идёт гражданская война. Страна истощена, потеряны территории и часть населения. На западе, юге, севере, в Сибири и на ДВ - интервенты. Промышленность лихорадит, с продовольствием крайне напряжённо.
Но советское руководство решает провести наступательную военную операцию, на территории соседнего государства. Зачем? Силушку некуда приложить?
Что это - безумство или один из этапов попытки зажечь "мировую революцию"?
Я понимаю, исторические переплетения той эпохи крайне сложны. Всё было перемешано. Эти настроения отразились в знаменитом воззвании героя Первой мировой войны генерала Брусилова «Ко всем бывшим офицерам, где бы они ни находились», появившееся 30 мая 1920 года. Отнюдь не симпатизировавший большевикам Брусилов, на всю Россию заявил: «Пока Красная армия не пускает в Россию поляков, мне с большевиками по пути». 2 июня 1920 года советское правительство издало декрет «Об освобождении от ответственности всех белогвардейских офицеров, которые помогут в войне с Польшей». В итоге тысячи русских людей добровольцами вступили в Красную армию и пошли воевать на польский фронт.
Но тут, по-видимому, чувство меры изменило большевистским вождям. Успех контрнаступления против польской агрессии породил среди них надежду на пролетарские восстания в Европе и победу мировой революции. Лев Троцкий тогда прямо предложил «прощупать красноармейским штыком революционную ситуацию в Европе».
Советские войска, несмотря на потери и разруху в тылу, из последних сил продолжали решительное наступление, стремясь в августе 1920 года взять Львов и Варшаву. Обстановка на западе Европы тогда была крайне сложной, после разорительной мировой войны все государства, без исключения, сотрясали революционные восстания. В Германии и Венгрии местные коммунисты тогда вполне реально претендовали на власть, и появление в центре Европы победоносной Красной армии Ленина и Троцкого действительно могло изменить весь геополитический расклад.
Как позднее писал Михаил Тухачевский, командовавший советским наступлением на Варшаву: «Нет никакого сомнения в том, что если бы на Висле мы одержали победу, то революция охватила бы огненным пламенем весь Европейский материк».
Об этом мало кто помнит, но в предвкушении быстрой победы большевики уже создали свое польское правительство - «Временный революционный комитет Польши», который возглавили поляки-коммунисты Феликс Дзержинский и Юлиан Мархлевский.
А тем временем Запад усилил военную поддержку Польше. Фактическим командующим польской армии стал французский генерал Вейган, глава англо-французской военной миссии в Варшаве. Несколько сотен французских офицеров с большим опытом мировой войны стали советниками в польской армии, создав, в частности, службу радиоразведки, которая к августу 1920 года наладила перехват и расшифровку радиосвязи советских войск. На стороне поляков активно воевала американская авиационная эскадрилья, финансируемая и укомплектованная летчиками из США. Летом 1920 года американцы успешно бомбили наступавшую кавалерию Буденного.
Пробившиеся к Варшаве и Львову советские войска, несмотря на успешное наступление, оказались в крайне тяжелом положении. Они, на сотни километров, оторвались от баз снабжения, из-за разрухи в тылу им не смогли вовремя доставлять пополнение и снабжение. Накануне решающих боев за польскую столицу многие красные полки уменьшились до 150–200 бойцов, артиллерия испытывала недостаток в боеприпасах, а немногочисленные исправные самолеты не смогли обеспечить надежную разведку и обнаружить сосредоточение польских резервов.
Но советское командование недооценило не только чисто военные проблемы «похода на Вислу», но и национальные настроения поляков. Как в России, во время польского вторжения, возник ответный всплеск русского патриотизма, так и в Польше, когда красные войска дошли до Варшавы, начался национальный подъем. Этому способствовала активная русофобская пропаганда, представлявшая наступавшие красные войска в образе азиатских варваров (хотя сами поляки в той войне были крайне далеки от гуманизма).
Разгромленные под Варшавой советские войска частично попали в плен, а частично отступили на германскую территорию Восточной Пруссии. Только под Варшавой в плену оказалось 60 тысяч русских, всего же в польские лагеря для военнопленных угодило свыше 100 тысяч человек. Из них менее чем за год умерло не меньше 70 тысяч - это наглядно характеризует тот чудовищный режим, который установили для пленных польские власти, предвосхитив гитлеровские концлагеря.
Боевые действия продолжались до октября 1920 года. Если за лето красные войска с боями прошли на запад свыше 600 км, то в августе-сентябре фронт вновь откатился более чем на 300 км к востоку. Большевики еще могли собрать новые силы против поляков, но предпочли не рисковать - их все больше отвлекали крестьянские восстания, разгоравшиеся по всей стране...
Советско-польская война 1920-1921 гг.
25 апреля 1920 г. польская армия вторглась в пределы Советской Украины и 6 мая захватила Киев. Основной целью руководства Польши во главе с Юзефом Пилсудским было восстановление Польши в исторических границах Речи Посполитой 1772 г, с установлением контроля над Белоруссией, Украиной (включая Донбасс), Литвой и геополитическим доминированием в Восточной Европе.
Однако уже 14 мая началось успешное контрнаступление советских войск под командованием М. Н. Тухачевского и А. И. Егорова. В середине июля они подошли к рубежам Польши. Польша согласилась признать Линию Керзона своей восточной границей.
«Линия Керзона» - условное название линии, которая была рекомендована 8 декабря 1919 г. Верховным советом Антанты в качестве восточной границы Польши. Линия в основном соответствует этнографическому принципу: к западу от неё находились земли с преобладанием польского населения, к востоку - территории с преобладанием непольского (литовского, белорусского, украинского) населения.
11 июля 1920 г. Британский министр иностранных дел Дж. Керзон направил направил советскому правительству ноту с требованиями прекратить советское наступление на этой линии (по имени лорда Керзона линия и получила своё название), отвести советские войска на 50 километров к востоку от этой линии и заключить перемирие с Польшей.
Однако советское правительство решило отвергнуть ноту и наступать на Польшу в целях её советизации, а в последствии и возбуждения революции в Германии и других странах Западной Европы.
12 августа войска Западного фронта М. Тухачевского перешли в наступление, целью которого был захват Варшавы. Однако оно закончилось катастрофой. Советские войска в августе 1920 г. были наголову разбиты под Варшавой, и начали отступать назад. Многие советские армии были уничтожены, в плен попало более 120 тысяч красноармейцев. Это поражение Красной армии является наиболее катастрофичным в истории Гражданской войны
В октябре стороны заключили перемирие, а в марте 1921 г. вРиге был подписан мирный договор. По его условиям к Польше отходила значительная часть земель на западе Украины и Белоруссии с 10 млн украинцев и белорусов (см. карту справа).
Итог советско-польской войны
Ни одна из сторон в ходе войны не достигла поставленных целей:
Белоруссия и Украина были разделены между Польшей и республиками, в 1922 году вошедшими в Советский Союз.
Территория Литвы была поделена между Польшей и независимым Литовским государством.
РСФСР со своей стороны признала независимость Польши и легитимность правительства Пилсудского, временно отказалась от планов «мировой революции» и ликвидации Версальской системы. Несмотря на подписание мирного договора, отношения между двумя странами оставались напряженными на протяжении последующих двадцати лет, что в конечном счёте привело к участию СССР в разделе Польши в 1939 году.
12-13 декабря 1919 г. на заседании Верховного совета Антанты, где обсуждался вопрос о дальнейшей политике в отношении Советской России, французский премьер-министр Ж. Клемансо предложил сделать главную ставку на Польшу, натравив ее на большевиков. Для этого он призвал оказать Польше военную и финансовую помощь. Французского премьер-министра поддержал его британский коллега Д. Ллойд Джордж и представитель США Д. Дэвис. После того как не удалось создать широкий антисоветский блок из пограничных с Россией малых государств, основные надежды возлагались на Польшу и войска Врангеля.
ВПЕРЕД - НА ВОСТОК
Известно, что еще 8 декабря 1919 г. Верховный совет Антанты принял Декларацию о временных восточных границах Польши, которые устанавливались на основе этнического принципа по линии, получившей в дальнейшем название "линия Керзона". Гарантируя Польше бесспорно польские земли, расположенные к западу от этой границы, ей дали понять, что проблему восточных территорий она должна решить сама силой оружия. Восточная Галиция (Западная Украина) стала разменной монетой Запада за участие Польши в антисоветской военной кампании.
Польшу не нужно было долго агитировать за войну с Россией. Получив независимость, эта страна во главе с Ю. Пилсудским, заклятым врагом всего русского, заняла крайне враждебную позицию по отношению к России. Польское правительство стремилось к воссозданию "Великой Польши" - от моря до моря, в границах Речи Посполитой 1772 г. Стремясь максимально раздвинуть свои границы, польское государство, едва появившись на свет, развязало вооруженные конфликты почти со всеми соседями. Но главной целью польской экспансионистской политики были территории бывшей Российской империи. К осени 1919 г. наступление на востоке вышло далеко за этнические границы Польши.
Советское правительство, стремясь избежать крупномасштабного столкновения с Польшей, неоднократно предлагало ей установить добрососедские отношения. 10 октября 1919 г. Пилсудский с неохотой, но все же пошел на мирные переговоры, которые прервал 13 декабря. Затем дважды Польша отвергала предложения об их возобновлении, причем на более чем выгодных для нее условиях. Советское правительство было готово признать за Польшей право на уже захваченные земли, проведя границу на 250-300 км восточнее той, которую установил Версальский мир. Но Пилсудский считал это недостаточным для изменения "общего геостратегического баланса сил в регионе".
И вдруг 27 марта он заявил о своем согласии вступить 10 апреля в мирные переговоры с РСФСР. Однако в действительности это был всего лишь ловкий ход, чтобы замаскировать подготовку генерального наступления. Восприняв предложения Советской России о мире как явную слабость, польское правительство решило идти ва-банк, питая уверенность, что при помощи западных держав сумеет одержать победу над истощенной гражданской войной Россией и расширить за ее счет свои владения.
РУКА АНТАНТЫ
План вооружения польской армии для похода против Советской России был единодушно принят западными странами еще 15 сентября 1919 г. на заседании Совета глав делегаций на Парижской мирной конференции. Уже в конце 1919 - начале 1920 гг. западные державы начали усиленно "подкармливать" Польшу, и к осени Франция предоставила ей заем на 169,2 млн. франков, Англия - 292,5 тыс. фунт. стерлингов, США - 169 млн. долл., Италия - 7,3 млн. лир, Голландия - 17,8 млн. гульденов, Норвегия - 14 млн. крон. Особенно отличились США и Франция. Широкая река американской помощи потекла в Польшу еще до того, как она официально обратилась с просьбой к западным державам. США намного опередили союзников. Только с февраля по август 1919 г. из-за океана в Польшу было отправлено 260202 т продовольствия на сумму 51,67 млн. долларов. К концу апреля 1920 г. из США были доставлены 20 тыс. пулеметов, свыше 200 танков, более 300 самолетов, 3 млн. комплектов обмундирования, 4 млн. пар солдатских ботинок, медикаменты и различное военное имущество на общую сумму 1700 млн. долларов. Франция к весне 1920 г. поставила Польше 2800 пулеметов, 327700 винтовок, 1494 пушки, 291 самолет, 1050 легковых и грузовых автомобилей, огромное количество обмундирования.
Для обеспечения подготовки армии в Польшу направлялись зарубежные военные специалисты. Только из Франции прибыли 9 генералов, 29 полковников, 63 батальонных командира, 196 капитанов, 435 лейтенантов и 2120 рядовых. "Польская армия в большей своей части организована и обучена французскими офицерами", - хвастливо заявил Ж. Клемансо в палате депутатов. План войны против России был разработан польским командованием при участии маршала Ф. Фоша и главы французской военной миссии в Варшаве генерала Анриса. Польское наступление должна была поддержать белогвардейская армия Врангеля. В ближайших помощниках оказались и петлюровские войска. 21 апреля 1920 г. правительство Польши подписало с Украинской Директорией секретную политическую, а 24 апреля - военную конвенции, вместе известные как Варшавский договор. Согласно этим документам Директория за признание ее верховным правительством независимой Украины дала добро на присоединение к Польше Восточной Галиции, Западной Волыни и части Полесья. Украинская народная армия поступала в подчинение польскому командованию. С. Петлюра в обмен на помощь готов был сделать Украину вассалом Польши.
НАЧАЛО ВОЙНЫ
К началу войны польская армия насчитывала 738 тыс. хорошо обученных и вооруженных странами Антанты солдат и офицеров. Ударную группировку составили пять армий, сведенных в два фронта: Северо-Восточный (1-я и 4-я армии) в Белоруссии и Юго-Восточный (3, 2 и 6-я армии) на Украине под общим командованием Ю. Пилсудского. В их составе насчитывалось 148,5 тыс. штыков и сабель, 4157 пулеметов, 894 орудия, 302 миномета и 51 самолет.
В противостоящих польской группировке войсках Западного (командующий М.Н. Тухачевский, члены РВС И.С. Уншлихт, Ф.Э. Дзержинский) и Юго-Западного фронтов (командующий А.И. Егоров, члены РВС И.В. Сталин, Р.И. Берзин) было 96,4 тыс. штыков, 7,5 тыс. сабель, 2988 пулеметов, 674 орудия, 34 бронепоезда, 67 бронеавтомобилей. Таким образом, поляки имели общее численное превосходство, а на Украине, где предполагалось нанесение главного удара, подавляющее превосходство и в силах. Планы польского руководства предполагали разгром войск Юго-Западного фронта и захват Правобережной Украины. Затем, после перегруппировки сил на север, планировалось нанести удар по Западному фронту и овладеть Белоруссией.
Планом наступления на Украину намечалось окружение и уничтожение 12-й армии Юго-Западного фронта силами 2-й и 3-й польских армий и захват Киева. Последующие действия заключались в переносе основного удара на 14-ю армию, захвате Одессы и выходе к Днепру во всей полосе Юго-Восточного фронта. Планировалось также, что одновременно с наступлением польской армии удар из Крыма нанесут войска Врангеля.
Готовящееся наступление не было неожиданностью для советского руководства. В докладе Реввоенсовета Западного фронта от 23 февраля 1920 г. отмечалась концентрация польских войск и делалось предположение о возможности начала ими наступательной операции. Исходя из этого, предлагалось усилить 15-ю и 16-ю армии за счет 6-й и 7-й отдельных армий. 26 февраля В.И. Ленин обратился в Реввоенсовет Республики с указанием перебросить на Западный фронт войска из Сибири, с Урала и Кавказа и "дать лозунг "подготовиться к войне с Польшей". В конце марта, после того как обстановка на советско-польском фронте резко обострилась, Западный фронт был назван "важнейшим фронтом Республики", а 8 апреля главком отдал приказ о приведении войск Западного и Юго-Западного фронтов в полную боевую готовность. Однако в силу различных обстоятельств, главным образом из-за разрухи транспортной системы, так и не удалось в полной мере выполнить указание об усилении войск этих фронтов: с марта по май на Западный фронт было переброшено только три стрелковые дивизии, а на Юго-Западный - одна.
25 апреля 1920 г. поляки совместно с петлюровскими частями начали полномасштабное наступление на Украине в полосе от Припяти до Днестра. На направлении главного удара - на Киев - они имели почти трехкратное превосходство. Стремительно наступая, польские дивизии продвинулись в короткий срок на 200 км в глубь Украины. 7 мая был захвачен Киев. Советские войска вынуждены были перейти к обороне по всему фронту до подхода 1-й конной армии с Северного Кавказа. Кроме того, в июне в Северную Таврию из Крыма вторглась армия Врангеля, получавшая мощную поддержку со стороны западных держав, прежде всего Англии и США.
Но уже 26 мая войска Юго-Западного фронта перешли в мощное контрнаступление: 12 июня был освобожден Киев, а к концу месяца - Новоград-Волынский. Таким образом были созданы благоприятные условия для перехода в контрнаступление Западного фронта в Белоруссии, войска которого 11 июля освободили Минск, а 14 июля - Вильно (его по договору передали Литве). Юго-Западный фронт в это время также продолжал наступление и, успешно проведя Ровенскую операцию, овладел городами Ровно и Дубно.
ВАРШАВСКАЯ ОПЕРАЦИЯ
Советские войска, нанеся ощутимые потери противнику, за два с половиной месяца прошли с боями более 500 км. К 22 июля войска М.Н. Тухачевского вышли на рубеж Гродно-Слоним. Незадолго до этого политическим руководством страны было принято решение "о бешеном усилении наступления", в первую очередь на Западном фронте, с целью захвата Варшавы и окончательного разгрома польской армии. Эти задачи, согласно первоначальному плану, предполагалось решить в ходе Варшавской наступательной операции силами Западного и Юго-Западного фронтов по сходящимся направлениям. Однако в директивах от 22 и 23 июля главком ВС республики С.С. Каменев внезапно изменил первоначальный план, видимо, переоценив возможности успешно наступавшего до этого Западного фронта, и отдал Тухачевскому приказ продолжать наступление без оперативной паузы, а не позднее 12 августа форсировать Вислу и захватить Варшаву. Юго-Западному фронту предписывалось наступать не на Люблин, а на Львов с конечной задачей освобождения Галиции.
Таким образом, с конца июля наступление продолжалось по расходящимся направлениям (варшавское и львовское), что, по мнению ряда военных историков, явилось, несомненно, ошибкой советского командования. Измененный план был по сути авантюрен. Между фронтами образовался разрыв, чем серьезно нарушалось взаимодействие. Кроме того, Красная Армия была предельно истощена: на подходе к Висле некоторые дивизии насчитывали не более 500 человек. В составе Западного фронта, по одним данным, было 52763 штыков и сабель (М.Н. Тухачевский, "Поход за Вислу"), по другим - 86500 (В.А. Меликов, "Марна, Висла, Смирна", 1937). Численность противостоящих польских войск оценивалась от 107 тыс. до 111,3 тыс. штыков и сабель (в тех же работах). Другими авторами приводятся несколько иные цифры. Такой разброс объясняется, главным образом, разными методиками подсчета. Определяющим остается одно: на главном направлении контрудара поляки обеспечили себе подавляющее преимущество (по некоторым данным - 38 тыс. штыков и сабель против 6,1 тыс.).
Советские дивизии растянулись тонкой полоской по всему фронту. В среднем на 1 км приходилось чуть более 100 бойцов. Тылы и резервы отстали. В войсках оставалось по 10-12 патронов на бойца и по 2-3 снаряда на батарею. К 10 августа части Западного фронта вышли на рубеж Млава- Пултуск-Седльце. Тухачевский, полагая, что поляки будут отходить к Варшаве, принял решение главными силами обойти Варшаву с севера, форсировать Вислу и ударом с северо-запада овладеть городом.
В такой критический для Польши момент западные страны усилили свою военно-политическую помощь. 25 июля в Варшаву срочно прибыли две особые военно-дипломатические миссии - английская и французская. Главным военным советником был назначен французский генерал М. Вейган, который тут же подключился к разработке плана контрнаступательной операции. Польше вновь была оказана массированная материальная помощь, прежде всего вооружением и боевой техникой. В этот короткий период страны Антанты снабдили польскую армию 600 орудиями, а по количеству танков она вышла на 4-е место в мире. Регент Венгрии адмирал Хорти объявил свои Вооруженные Силы резервом польской армии. Антанта всячески пыталась вовлечь в войну против России и Румынию. С этой целью США предоставили ей большой заем. По существу, Красной Армии пришлось воевать не только с Польшей, но со всей Антантой, мобилизовавшей враждебные России силы в Германии, Австрии, Венгрии, Румынии и снабжавшей поляков всем необходимым для ведения войны.
В самой Польше начался небывалый патриотический подъем. 24 июля в Варшаве было создано правительство национальной обороны с участием всех политических сил, за исключением коммунистов. Развернулась мощная агитационная кампания под лозунгом отпора "русскому империализму". Даже польские рабочие, крестьяне и беднейшие слои, на революционную солидарность которых надеялось советское руководство, встали по призыву Пилсудского на защиту своей независимости. Только за июль добровольцами в польскую армию записалось, по разным данным, от 60 до 150 тыс. человек. С целью поддержания порядка в армии и борьбы с дезертирством польское руководство 24 июля ввело чрезвычайные и полевые суды, а 14 августа - заградительные отряды. Польше удалось не только восполнить потери, но даже и сформировать новую армию - 5-ю. 6 августа вместо двух прежних создаются три польских фронта: Северный, Средний и Южный, два из которых (Северный и Средний) должны были противостоять войскам Западного фронта.
Для усиления Западного фронта главком С.С. Каменев 11 августа приказал командующему Юго-Западным фронтом передать 12-ю и 1-ю конную армии в оперативное подчинение Тухачевскому. Директива от 13 августа уже устанавливала точные сроки этой передачи (12 часов 14 августа). Для скорейшей стабилизации левого фланга Западного фронта, где обстановка все более усложнялась, Тухачевский в приказе от 15 августа отдал распоряжение "всей Конной армии в составе 4-й, 6-й, 14-й кавдивизий четырьмя переходами перейти в район Владимира-Волынского".
Однако командующий Юго-Западным фронтом А.И. Егоров и член РВС И.В. Сталин еще 12 августа обратились к Каменеву с просьбой оставить 1-ю конную армию в составе фронта, мотивируя это тем, что она втянута в бои за Львов, и немедленно изменить поставленную ей задачу просто невозможно. Словом, армия Буденного с опозданием приступила к выполнению приказа главкома. Но в любом случае директива явно запоздала. 1-й конной требовалось преодолеть слишком большое расстояние, чтобы вовремя прийти на помощь Западному фронту. Ситуация еще более осложнилась ввиду того, что часть сил с польского фронта была переброшена для отражения начавшегося на юге наступления Врангеля.
Поляки немедленно воспользовались неблагоприятной для России военно-политической обстановкой и перешли в контрнаступление. Уже 14 августа 5-я польская армия нанесла контрудар на стыке 3-й и 15-й армий Западного фронта. А 16 августа южнее Варшавы началось мощное наступление 3-й и 4-й польских армий в составе Среднего фронта, которые, прорвав фронт, создали угрозу тылам Красной Армии. За два дня польские войска продвинулись на 60-80 км. 18 августа в общее наступление перешли уже все польские армии. На следующий день польские войска под командованием французского генерала М. Вейгана нанесли удар во фланг наступавшим частям Западного фронта. Это стало последней каплей, превратившей такую, казалось бы, близкую победу Красной Армии в безусловное поражение. Советские войска отступили за 10 дней на 200 км. Поляки вошли на земли Западной Украины и Западной Белоруссии. Немалая часть красноармейцев попала в окружение. 4-й армии, а также двум дивизиям 15-й армии (40-50 тыс. человек) пришлось отойти на территорию Восточной Пруссии, где они были интернированы. Однако поляки не сумели развить успех и перешли к обороне на достигнутых рубежах.
БЫЛО ЛИ "ЧУДО НА ВИСЛЕ"?
Некоторые западные историки приравнивают Варшавское сражение к решающим битвам XX столетия, считая, что оно "остановило коммунистическое вторжение в Европу". По их мнению, в случае падения Варшавы дорога в Европу была бы открыта. В связи с этим Ю. Пилсудский в своей книге "1920 год" патетически восклицает: "Судьба Европы была близка к катастрофе". "Чудо на Висле", как назвал поражение Красной Армии под Варшавой "начальник Государства Польского", произошло в результате целой совокупности факторов, о которых спорят до сих пор.
Одной из причин "чуда" стал, несомненно, патриотический подъем польского народа. Тыл польских войск, не оправдав ожидания советского руководства, оказался "однородным и национально спаянным", а его преобладающим настроением стало "чувство Отчизны".
Ряд польских историков полагает, что битва на Висле была выиграна исключительно благодаря военному таланту Пилсудского. Кстати, и он сам в книге "1920 год", безжалостно критикуя и высмеивая Тухачевского, отрицая заслуги польских и французских генералов, все успехи приписывает исключительно себе. Это далеко не так, если вспомнить вклад опытных французских и польских генералов. Верно лишь то, что, возможно, без "последнего шляхтича Польши" не было бы и самого Варшавского сражения. Ведь в конце июля многие из высшего руководства страны призывали без боя оставить Варшаву и искать спасение в бывшей прусской Польше. Но железный диктатор Пилсудский настоял на своем.
По нашему мнению, главными причинами поражения Красной Армии под Варшавой стали серьезные просчеты, с одной стороны, советского руководства в оценке политической ситуации (отсюда и постановка, как оказалось впоследствии, недостижимой цели захвата Варшавы и советизации Польши), а с другой - советского военного командования в оценке военно-стратегической обстановки, сил и возможностей противника и своих при планировании и проведении операции. Заметим, что среди российских военных и политических лидеров не было полного единства в отношении военно-политических целей после переноса военных действий на территорию Польши. Ленин и Троцкий настаивали на продолжении наступления в глубь Польши и дальше на Запад, учитывая революционный подъем немецкого пролетариата и надеясь найти такой же отклик у польских рабочих и крестьян. Сталин, напротив, вносил диссонанс в эту позицию, критикуя "бахвальство и вредное для дела самодовольство" тех, кто "не довольствуется успехами на фронте и кричит о "марше на Варшаву"", тех, кто, "не довольствуясь обороной нашей Республики от вражеского нападения, горделиво заявляет, что они могут помириться лишь в "красной советской Варшаве"". Он открыто высказал свое отрицательное отношение к идее похода на Варшаву 11 июля в "Правде", а также в проекте Циркулярного письма ЦК РКП(б), считая, что в тот момент было важнее укрепить Крымский фронт. Это противостояние (уже не только упомянутым лидерам, но и командующему Западным фронтом Тухачевскому) отчетливо проявилось в последующем его отказе (как члена РВС Юго-Западного фронта) вовремя передать 1-ю конную армию в состав Западного фронта.
К слову, некоторые отечественные историки среди причин поражения под Варшавой называют именно это затягивание выполнения приказа. Однако, на наш взгляд, даже будь он выполнен немедленно, на исход сражения это не оказало бы существенного влияния. Чтобы реально помочь Западному фронту, его надо было отдать, по крайней мере, на неделю раньше. О противостоянии в высшем руководстве по поводу целесообразности "марша на Варшаву" свидетельствует и жаркая полемика, развернувшаяся уже после бесславного поражения Красной Армии в сентябре 1920 г. на IX партконференции.
Поражение в Варшавской операции также во многом было обусловлено слепым подчинением военной стратегии политике. Еще Клаузевиц писал в своем знаменитом труде "О войне", что политики намечают политические цели войны, а военные, используя те или иные средства, их достигают. И если военно-стратегическая обстановка не позволяет их достичь, советуют политикам подвергнуть ее "коренному изменению" или даже вовсе от нее отказаться. В связи с этим известный военный историк и теоретик А.А. Свечин в труде "Стратегия", анализируя причины неудачи Варшавской операции, в первую очередь говорил о "стратегической немочи". Причем, стратегические ошибки, по его мнению, были "заметны в работе всех инстанций". Действия польских войск можно было "совершенно ясно предвидеть" еще 13 августа, а 16-я армия "пассивно следила, как одна за другой ее дивизии, взятые во фланг, уничтожаются противником".
Бесспорно, на поражение под Варшавой повлияла также и усталость советских войск, которые в течение трех месяцев вели непрерывное наступление, явный недостаток сил, отсутствие резервов, плохое обеспечение войск вооружением, техникой и продовольствием. Войска слишком быстро продвигались вперед, не закрепляясь на позициях, тылы были сильно оторваны от передовых частей, которые вследствие этого лишились нормального снабжения. Не последнюю роль сыграли значительное численное превосходство поляков и непрерывная массированная помощь западных держав. Командование явно переоценило возможности советских войск, которым в решительный момент просто не хватило сил.
И в наши дни часто поднимается вопрос: вынашивала ли Россия изначально планы обращения войны оборонительной в наступательную, намереваясь "советизировать" Польшу, а затем "экспортировать" революцию и в другие европейские страны? Многие историки, особенно польские и западные, однозначно отвечают "да". В доказательство своей точки зрения они, как правило, приводят приказ Тухачевского войскам Западного фронта №1423 от 2 июля 1920 г. и выступление В.И. Ленина на IX Всероссийской конференции РКП(б) 22 сентября 1920 г. Из приказа, озаглавленного "На Запад!", обычно цитируют такие слова: "На Западе решается судьба мировой революции. Через труп белопанской Польши лежит путь к мировому пожару. На штыках понесем счастье трудящемуся человечеству!".
А из текста выступления Ленина в качестве главного аргумента приводят следующие слова: "Мы решили использовать наши военные силы, чтобы помочь советизации Польши. Отсюда вытекала и дальнейшая общая политика. Мы сформулировали это не в официальной резолюции, записанной в протоколе ЦК и представляющей собой закон для партии до нового съезда. Но между собой мы говорили, что мы должны штыками прощупать, не созрела ли социальная революция пролетариата в Польше".
Но здесь важно обратить внимание на дату приказа №1423 - 2 июля. С начала советско-польской войны прошло уже больше двух месяцев. Советские войска, преодолев к этому времени неудачи начального периода, успешно и стремительно наступали. По словам Троцкого, "стало складываться и крепчать настроение в пользу того, чтобы войну, которая началась как оборонительная, превратить в наступательную революционную войну". Успехи вскружили голову, и именно тогда, а не в самом начале войны (не следует забывать, кто на кого напал!) возникло желание попробовать "на штыках" принести социализм в Польшу.
Анализируя же выступление Ленина, важно акцентировать внимание на том, что оно было сделано в сентябре (а не до войны или в ее начале!). В нем он пытался проанализировать причины неудач, а не давал установку на конкретные действия. Отсюда следует, что идеи о попытке сделать Польшу социалистической возникли не сразу, а только по мере достижения советскими войсками существенных побед. А почему бы и не попытаться окружить себя "государствами-товарищами", создав своеобразный буфер, учитывая крайнюю враждебность и слепую ненависть западных держав?
ТРЕБОВАЛОСЬ ВОВРЕМЯ ОСТАНОВИТЬСЯ
А существовала ли тогда реальная возможность обратить Польшу в большевистскую "веру"? Ответ однозначен - "нет". Даже беднейшие слои Польши предпочли идею национальной независимости идее классовой борьбы. Даже если Красной Армии и удалось бы взять Варшаву, эта победа не привела бы к революции. Можно предположить, что при таком развитии событий в войну могли бы вступить Венгрия, Румыния, Латвия и непосредственно страны Антанты, а это, скорее всего, закончилось бы для России печально.
А учитывая, на каких невыгодных для России условиях пришлось заключить с Польшей Рижский мир, ответ на вопрос: "Нужен ли был марш на Варшаву?" - становится очевидным. Ни в военных, ни в политических целях не стоило затевать поход на Варшаву и замахиваться на "центральноевропейскую революцию". Если бы победоносно наступавшие советские войска остановились у Версальских границ Польши, то условия мирного договора диктовала бы Россия. И силы бы сберегли для борьбы с Врангелем для последующего завершения гражданской войны и не дали бы повода для нескончаемых разговоров о "вечной агрессивности" России.
15 августа 1920 года вошло в историю Польши как событие, принесшее стране независимость. Именно в этот день произошла , именуемая также "Чудом на Висле", положившая конец советско-польскому кровопролитию.
В этот день в Польше ежегодно отмечается праздник Войска польского, сотворившего истинный подвиг и отстоявшего родную землю, попранную большевицким сапогом.
Подробнее об этом историческом событии в эфире рассказал заместитель главного редактора телеканала Царьград, историк Михаил Смолин .
Это поражение в разжигании мировой революции
- Почему не так много в советской и постсоветской историографии и истории уделено этому событию?
Конечно, советской историографии гордиться было нечем, поскольку события советско-польской войны являются разгромом советской Красной армии и, по сути, являются не только поражением в войне с Польшей - это поражение в разжигании мировой революции.
Поход осуществляли на Берлин, а Варшава была промежуточным этапом в движении Красной армии - собственно, само направление ударов Тухачевского в 1920 году говорит о том, что Варшава не была главным призом в этих операциях. И это двойное стремление победить поляков и направиться на Берлин отчасти и сыграло такую плачевную роль. Удары были распылены, не было мощного удара по Варшаве, и для разгрома польской армии, как мне кажется, в реальности было совершенно недостаточно сил.
- Кто был главным идеологом этого мероприятия?
Вы знаете, по воспоминаниям складывается впечатление, что идеологом этой операции (именно похода в Европу) был все-таки Ленин. Об этом откровенно пишет Троцкий: у Ленина сформировалась четкая позиция, что необходимо перенести революционные войны в сторону Германии. Была большая надежда, что именно Германия - самая передовая рабочая страна, и там пролетариат поддержит русскую революцию, ему надо помочь таким военным походом на Берлин.
Но поскольку к тому моменту уже создалась некая польская государственность, то, естественно, препятствием на пути к мировой революции стала Варшава - Пилсудский с его войсками. И советско-польская война, в общем-то, случилась совершенно случайно - если бы Антанта не смогла Пилсудскому помочь в организации Польского государства, такой войны и не было бы. Красная армия прошла бы до Берлина победоноснее и быстрее, не останавливаясь на каком-то противостоянии с польскими войсками (надо сказать, довольно спешно собранными французскими инструкторами).
- А что можно сказать о советской армии?
Если говорить о командующем составе, то фактически все командующие фронтами и армиями - это русская императорская армия, перешедшая на службу в Красную армию. Может, единственным унтером там был Буденный, командовавший Первой конной армией.
Возможно, для него это тоже самая печальная страница в биографии. Потому что, во-первых, Первая конная армия в 1920 году не сыграла решающей роли, на которую все рассчитывали, а с другой стороны, фактически понесла поражение, находясь в окружении после падения советского фронта в результате польского наступления. Первую конную армию приходилось собирать, даже какие-то части приходилось репрессировать из-за того, что они превращались в махновщину в стадии отступления.
- Как же так получилось, что несоизмеримые по размеру государства, армии столкнулись, и Рабоче-крестьянская Красная армия, по сути, откатилась назад?
Вы знаете, во-первых, все-таки не стояла задача заниматься уничтожением польских подразделений, генеральная цель была идти дальше. С другой стороны, Тухачевский пытался повторить ситуацию, которая была свойственна польскому восстанию 1830-1831 гг. Он хотел повторить маневр Паскевича, зайти на Варшаву с запада, и тем самым принудить к сдаче самой Варшавы. Но поскольку Тухачевский не являлся фельдмаршалом Паскевичем, такой сложный маневр в той ситуации, да еще с РККА, провалился, и результатов он добиться не смог. Тем более, что поляки раскрыли военный шифр и слушали все переговоры, знали обо всех движениях Красной армии.
Одновременно с этим ситуация, когда на юго-западном фронте Сталин вместе с командиром этого фронта не отдал Первую конную армию в распоряжение Тухачевского, тоже сыграла большую роль.
Переговоры тоже были уникальными, Тухачевский требовал у главнокомандующего Каменева передать ему Первую конную. Каменев переговаривался с Егоровым, командиром юго-западного фронта, на Егорова давил Сталин, не давая реализовать этот план, все начали переговариваться в свою очередь уже с Лениным. Ленин сказал: "Ребята, давайте вы как-то там сами разберитесь, только не ругайтесь между собой". И понятно, что в ситуации таких переговоров никакие военные успешные действия просто были невозможны.
Красная армия в 1920-м - не то же, что в 1945-м
- В массовом сознании все-таки Красная армия - это армия победителя в куда более серьезном противостоянии в Великой Отечественной войне. А тут такое досадное поражение. В чем отличие - война ведь не просто механический и физический процесс. Это же в чем-то и метафизика?
Конечно. Я думаю, что Красная армия по состоянию на 1920 год не являла собой ту армию, которая вошла в Берлин в 1945-м. Это были менее дисциплинированные части, подвергшиеся трехлетнему революционному воздействию. Отношение к своим командирам было очень своеобразное - все время были споры, хотелось сделать мировую революцию самому, и Тухачевский вел войну в стиле Бонапарта, когда он не сообразовывался ни с какими другими мнениями, и требовал подкреплений только себе, считая, что только он может выполнять какие-то военные победы на этом фронте.
Это поражение в отношении Польши было не единственным в те годы. Ленин тогда уже дважды пытался воевать с Финляндией, где победили белофинны, дважды он проиграл Финляндии, и соответствующий мирный договор с Финляндией укрепил это положение. Были заключены два (тоже довольно позорных) мирных договора с Латвией и с Эстонией. Все территориальные споры с Эстонией, которые сегодня у нас существуют, это еще с той эпохи.
- Надо Ленина тоже благодарить…
Да, можно поблагодарить Владимира Ильича. Потому что сначала он всех отпустил, а буквально через несколько месяцев решил попробовать силой все отобрать обратно. Когда он увидел, что большевистские силы не приходят к власти, и советская власть не устанавливается сама только по факту того, что она правильная. Оказалось, что ни эстонские, ни латышские, ни финские народы не стремятся к тому, чтобы повторить такой советский эксперимент красной России.
Поэтому советско-польская война не исключение, и поражение в ней в эти годы подкреплено еще несколькими отрицательными моментами, в том числе, конечно, надо помнить и про Брестский мир.
- Очень много значит от личности военачальника, человека, который непосредственно находится на фронте со своими солдатами. Тухачевский - что это был за человек?
Мне кажется, это был отчасти военный авантюрист, которому была интересна быстрая военная карьера. Конечно, у него была военная жилка, безусловно, он был небесталанным военным специалистом. Но надо понимать, что в те годы Красная армия - это наличие огромного количества политических руководителей, которые все время не давали военспецам полной инициативы к действию. Ситуация с юго-западным фронтом, когда Егорову, наступавшему с юго-запада на Львов и с юга на Варшаву, Сталин так и не дал развернуть свои силы и одновременно не дал перевести Первую конную на фронт Тухачевского. Здесь значительную роль сыграли политические установки советских вождей: они сильно вмешивались в ход военных действий, мешали военным специалистам, которые, в принципе, были неплохими специалистами.
- О Тухачевском есть огромное количеством мифов, с одной стороны, чуть ли не язычник, эзотерик и член тайных обществ, с другой - крайне жестокий человек, стоит вспомнить, как он травил собственный народ газом…
Да, я думаю, что здесь не нужно обелять этих людей с точки зрения человеческих качеств. Безусловно, люди, которые пошли служить коммунистической власти и прошли большой путь в иерархии советской страны, конечно, сильно замазались в различных советских мероприятиях, в подавлениях восстаний. В том числе Тамбовского восстания, когда применялось химоружие (кстати говоря, его не решился применять даже Гитлер во время Второй мировой войны).
Поэтому личные качества советских военачальников очень своеобразны. Здесь вспоминается ситуация, когда того же упомянутого мною Егорова потом топил Жуков, который вспоминал, что слышал еще в 1917 году, как Егоров на каком-то митинге плохо отзывался о Ленине. И это, представьте себе, через 20 лет после революции Жуков вспоминает в своей докладной записке против Егорова, которого потом расстреляли.
Надо сказать, что все мало-мальски заметные участники советско-польской войны с советской стороны были в дальнейшем репрессированы. Единственный, кто остался - это Буденный, конечно.
- Как символ.
- Прошло 25 лет, Красная армия входит в Берлин, остается обладающей самым большим количеством танков и самой сильной армией мира - что произошло за эти 25 лет?
Если вопрос понимать с точки зрения того, почему в 1945-м у нас получилось, то сначала надо вспомнить 1941 год, когда огромное количество людей, наконец, осознали, что для них эта война является выбором между жизнью и смертью. Не тогда, когда немцы перешли границу, а когда мы поняли, что немцы уже находятся во внутренних районах России, когда они уже были на Волге, под Москвой и под Ленинградом. Тогда у огромного народа - русских - включились исторические психологические моменты, когда нация ощущает смертельную опасность для себя, и когда все включаются в общую оборону. 1945 год - это результат этого ощущения крайней опасности для национального бытия.
Собственно, и потери, которые мы понесли во время этой войны, говорят о том, что население было готово заплатить такую жертву, чтобы избавиться от этой опасности. И сама опасность была таких размеров, и ее ощущение было настолько живо, что готовы были исполнять эти странные мероприятия советской власти, которые приводили к огромным потерям, в том числе и на фронте.
Loading...